- Лыжи делать умеете?
- А сколько их надо?
- Для начала тысяч пять...
- Ого, - вырвалось у командира полка. - Придется лыжную фабрику создавать.
- Создавайте.
- Да зачем они, товарищ генерал? Тут для лыж раздолья мало.
- Раздолье широкое. Залив зимой замерзнет. Финны могут к нам пожаловать. А на чем их, как не на лыжах, догонять, когда убегать станут?
- Поня-а-атно, - протянул Кожевников, чувствуя, что комбриг чего-то не договаривает. Опрашивать он больше не стал.
...Поставить на лыжи бригаду - людей, пушки, пулеметы, двинуться через Финский залив по тылам врага - это и предусматривала операция Железный поток.
Лыжная фабрика, построенная в лесу, уже действовала, но воспользоваться ее продукцией не пришлось. Симоняк и не мечтал о том, чтобы в трудной обстановке, которая сложилась под Ленинградом, многотысячный ханковский гарнизон со всем своим оружием и боевой техникой, автомашинами, продовольственными запасами мог быть эвакуирован на судах. Но именно такое решение; приняла Ставка Верховного Главнокомандования.
В октябре на полуостров пришло несколько советских кораблей. Командир бригады отправил на большую землю артиллерийский полк, благо на Ханко было много артиллерии. Корабли благополучно совершили опасный рейс.
Приход кораблей на Ханко не прошел незамеченным для врага. Но зачем они тут - привезли пополнение и боеприпасы или что-то вывозят - финны не знали. Они усилили разведку, сделали вылазку на участке комбата Афанасьева, но были отбиты.
- Опять будут прощупывать. Надо же им знать, что у нас происходит, сделал вывод Симоняк. - Сунут нос, а мы его прищемим.
Началась, как говорили солдаты, игра в молчанку. На Ханко и островах воцарилось безмолвие. С наших позиций не раздавалось ни одного выстрела. Никто не, передвигался по траншеям. Над блиндажами даже не поднимались легкие струйки дыма.
Низко пролетел неприятельский самолет. Покружился над полуостровом и повернул обратно...
Русские ушли, - решили финны.
Вражеские солдаты сперва осторожно, с опаской двинулись к противотанковому рву, полежали, осмотрелись. Никто по ним не стрелял. Финны поднялись в полный рост и двинулись дальше. Они уже были у проволочной изгороди, лихорадочно стали резать ее...
И тут обрушилась на них ханковская артиллерия. Только перед позициями 219-го полка осталось больше пятидесяти вражеских трупов. Не меньше было и на Петровской просеке, где оборону по-прежнему держал 335-й полк.
Так прошел первый тихий день на Ханко. В дальнейшем такие дни время от времени повторялись: всё замирало на переднем крае, солдаты получали сухой паек и безвылазно сидели в укрытиях, лишь наблюдатели зорко несли свою боевую вахту. Раз обжегшись, финны теперь выжидали, не лезли. А наше командование как раз этого и хотело. Близился день, когда советские бойцы оставят передний край. Пусть и тогда финны думают, что русские пытаются их обмануть, пусть не суются, дадут ханковцам незаметно и без потерь уйти.
