— Вольдемар! Ты сошел с ума!
— Воистину, если рассказал об этом тебе.
— Не сердись, но… я не представляю… Сколько у тебя времени? Где ты раздобудешь такую сумму?
— Да уж не у тебя стану занимать.
— Ты надеешься, что кто-то ссудит тебе…
— Я женюсь.
Глаза у Андрея едва не выскочили из орбит.
— Что?! Прости, я, верно, ослышался?..
— Ничуть. Дело решенное. Я женюсь. К осени.
— На ком же?
— На Юлии Паниной.
— Кто это? Первый раз слышу.
— Подопечная моего дяди. Какая-то дальняя родственница, сирота. Дядя опекал ее, пока сам не представился. Фатальная девчонка. Мне заранее жутко.
— Ты встречался с ней?
— Раз или два. Давно, лет шесть назад.
— Хороша собой?
— Сущий уродец. Бледная, как смерть. Какие-то мышиные, серые волосы, водянистые глаза… Она очень больна. Но живуча, черт побери. Сколько времени я ждал известия о ее смерти, но смерть в планы этой мышки, похоже, не входит. Придется жениться.
— Вольдемар! Зачем тебе такое убожество?!
— У этого убожества достаточно денег, чтобы мне хватило на три жизни.
Бельский сильно в этом сомневался, но спорить не стал:
— Сколько ей лет?
— Никогда не интересовался. Что-то около осьмнадцати.
— И ты виделся с нею раз или два?
— Я только что признался тебе в этом.
— А теперь ты явишься к девочке и предложишь руку и сердце? — насмешливо спросил Андрей. — Ты воображаешь, что она с радостью их примет? Думается, барышня едва ли ответит на твои ухаживания.
Бобров самодовольно улыбнулся и похлопал приятеля по плечу.
— Вот увидишь, она будет счастлива. Представь — сирота, жившая затворницей и знавшая жизнь только по французским романам… И вот, в один прекрасный день она видит перед собой блестящего, как солнце, веселого и любезного молодого человека, который восхищен ею, который угадывает каждое ее желанье, который знает ее душу лучше, чем она сама себя знает… Что произойдет, когда этот молодой человек сделает ей предложенье? Она, не задумываясь, выйдет за него замуж и с любовью предложит ему все свои капиталы. И — заметь! — будет считать себя самой счастливой женщиной на свете.
Бельский рассмеялся:
— Должен ли я узнать твою физиономию в «блестящем как солнце, молодом человеке»? Но как ты узнаешь душу девушки лучше ее самой? По-моему, ты не самый прозорливый любовник на свете!
— Я хорошо знаком с домоправительницей барышни. Пара подарков старухе-ключнице — и я в курсе всего, что любит объект моего внимания. Как видишь, мне не обязательно проявлять чудеса прозорливости.
