«Ересь! Ересь! — кричит он, дослушав ваш рассказ. — Только священный огонь может спасти тебя и сына, как спас он твою жену! На костер его!». Вас уволакивают и привязывают к сухому, высокому дереву. Однако не вас одного, к обратной стороне дерева привязывают еще одного несчастного. Вы не видите его, но понимаете, что это девушка. Она сквозь всхлипы умоляет пощадить её. Похоже, она так же как и вы, оказалась не в том месте не в то время (если вы догадываетесь, что это за девушка, то стоит попытаться спасти её). Инквизитор зажигает факел и подходит к вам (если на вас одето золотое распятие с рубином, то перейдите на нужный параграф) (2).
Тропа ведет вас в глубь леса, уводя немного вправо от Шрекенштейна. Но идти еще очень далеко, и, возможно, путь еще изменит свое направление. Под ногами хрустит ветка, и две птицы, сидевшие на дереве рядом, взмывают в закатное небо. Солнце скоро сядет. Пока этого не произошло, нужно успеть пройти как можно больше. Лес не преподносит сюрпризов, и вас это вполне устраивает (прошел час). Однако вскоре тропа раздваивается. От тропы, по которой вы шли, отходит другая, еле заметная, на север. По ней, если и ходят, то очень редко. Если хотите сменить направление и пойти на север (68), иначе продолжайте идти на северо-восток (80).
У края поляны вы останавливаетесь и, притаившись в кустах, осматриваете место. Из-за горящих на поляне костров светло, как днем. Похоже, недавно здесь разыгралось сражение. Повсюду лежат тела убитых людей. Некоторые из них в кольчугах и латах, на других же одежды нет вообще.
Кое-где видны трупы то ли собак, то ли волков. Что за чертовщина здесь произошла? В самом центре поляны лишь небольшая группа женщин сгрудилась у алтаря, на котором, как вы видите, лежит ребенок. Ваш сын! Вы без труда узнаете его и на таком расстоянии. Сердце начинает бешено колотиться в груди. Рядом с алтарем, на кресте, распят человек. Кровь пропитала его одежду, но вы ясно различаете изображение собаки с горящим факелом в пасти на его тунике. Похоже это инквизитор. Человек слегка шевелит головой, он еще жив. Кровь хлещет из его ран, стекая по деревянному основанию креста и впитываясь в землю. Крепче обхватываете рукоять топора и выходите из кустов, направляясь к центру поляны. Люди у алтаря с удивлением смотрят, как вы приближаетесь: мокрый, грязный, в разорванной местами одежде и с суровым взглядом человека, готового на все. Ведьмы расступаются и отходят, предпочитая держаться на безопасном расстоянии. Распятый человек на кресте поднимает обессиленную голову и сквозь застилающую глаза кровь смотрит на вас. Возможно, он надеется, что вы спасете его. У алтаря стоит сгорбленная старуха с длинным тонким кинжалом в руке. Редкие седые волосы спадают на черные, словно у ворона, глаза. «Твой сын наш, — мерзким голосом выкрикивает старуха. — Его душа уже обещана повелителю тьмы». Она делает резкий взмах рукой. Сверкает в руке кинжал. Вы бросаетесь вперед. Если вы знаете имя старухи, то быстрее назовите его, иначе (
