Японская поэзия серебряного века | страница 75
От тебя уйти, чтобы стать изнуренной тенью,
Без любви, без надежды бесцельно бродить по свету —
Так не лучше ли в омут ароматов, в ураган красок?!
Цветы жасмина
Чьей-то нежной рукой откинут кисейный полог
Над моим омраченным сердцем, объятым скорбью.
Мне явился твой лик, излучая искус томленья
Посреди ярких маков, покрывших луга соблазна.
Сжав в объятьях тебя, на мгновение замираю,
Чтобы слушать шепот любви, бередящий сердце.
От нахлынувших чувств на глаза выступают слезы.
О тенета грез! О тайна светлой печали!
На ладони твоей рука страдальца почиет.
Но сегодня вновь тебя нет со мною под вечер.
Лишь знакомый звук, шелков глухое шуршанье,
Разрывает сердце тоской, безысходной скорбью.
Аромат жасмина в ночи, теней колыханье.
О, улыбка твоя, сквозящая ароматом,
Проливает дивный бальзам на раны сердца.
Китахара Хакусю
Из книги «ЗАПРЕТНАЯ ВЕРА»[113]
Сокровенная музыка запретной веры
Как будто оживают предо мной
все ереси истерзанного века
И чудеса, что силой чар волшебных
творит могучий христианский Бог…
Вот капитаны черных кораблей,[114]
приплывших из страны рыжеволосых,[115]
Багряное заморское стекло,
манящий пряный аромат гвоздики,
Парча, отборный хлопок, ром и вина —
товары южных варваров[116] в порту.
Мне слышатся хоралы литургии —
голубоглазые доминиканцы
поют об окровавленном кресте.
Магический сосуд являет взору
зерно горчицы с яблоко размером,[117]
Всевидящая раздвижная трубка[118]
для смертных открывает рай небесный…
Из камня возведенные дома,
где белой кровью мрамор пламенеет, —
Та кровь, молва гласит, в лучах заката
играет, как вино в хрустальных кубках.
В чудесных магнетических виденьях
дым благовоний стелется, как бархат.
Мир призрачного лунного сиянья,
хранящий силуэты птиц, животных…[119]
Молва гласит, из ядовитых трав
там добывают пудру и румяна…
О лик Святой Марии, что написан
цветным пахучим маслом на холсте!
Слов литеры — латинских, португальских
в горизонтальных темно-синих строчках.[120]
Звук этих слов, неведомых, прекрасных
таит печальное очарованье…
О, снизойди же, преподобный падре,
сверши заклятье, властью чудотворной
Верни столетья вспять — не пожалею,
коль кровь моя прольется на кресте!
Лишь об одном молю — мне сон заветный,
тот дивный сон багряный подари!
К тебе взываю, отче, — воспаряют,
Как дым, в мольбе душа моя и тело!
Красный епископ[121]
Христианский прелат, ревнитель запретной веры,
Взор вперив в темноту, под луной стоит одиноко
Книги, похожие на Японская поэзия серебряного века
