Предмет философии достаточно существенно менялся во времени. В виде натурфилософии она включала все положительное знание своего времени и в этом качестве играла исключительно важную роль в обобщении наличных знаний о мире (Маркс даже работу Энгельса «Диалектика природы» называл «натурфилософским сочинением»8). По крайней мере это касалось неких исходных моментов. Так, Аристотель считал, что философия изучает «начала и причины (всего) сущего … поскольку оно берется как сущее». По мере формирования научного отношения к миру от нее начали отпочковываться отдельные науки со своим предметом, все сужая ее сферу. Процесс этот шел очень неравномерно, в зависимости от развития положительного знания и общественной ситуации, но неуклонно. Пожалуй, последними уже в сравнительно недавнее время отпочковались от философии такие отдельные науки, как психология, а затем конкретная социология (предметом которой, как мы видели, является функционирование не общества как целого, но отдельных людей и их групп в обществе). Уже давно в философии практически остались методология и общая социология («социальная философия», «философия истории»), предметом которой является общество как целое. Создав их научные основы, два гения – Гегель и Маркс – нанесли философии последний, решающий удар. Хотя в философии и после них сохранялись еще положительные моменты, но как некоего целого «научной» философии не стало (недаром Э.Ильенков назвал Гегеля «автором последней (!) системы “мировой философии”»9).
Сам «Гегель, в своем качестве “абсолютного идеалиста”, объяснял деятельность общественного человека свойствами всемирного духа. Раз даны эти свойства – дана “an sich“ вся история человечества, даны ее конечные результаты»10. Оказалось, что это не так. Но сомнение в том, что философская система в свернутом виде («в себе») может содержать полностью всю истину, автоматически лишает смысла саму философскую систему как таковую. Поэтому «систематика (т.е. построение абсолютно законченной системы – Л.Г.) после Гегеля невозможна. Ясно, что мир представляет собой единую систему, т.е. связное целое, но познание этой системы предполагает познание всей природы и истории, чего люди никогда не достигают. Поэтому тот, кто строит системы, вынужден заполнять бесчисленное множество пробелов собственными измышлениями, т.е. иррационально фантазировать, заниматься идеологизированием»11. Если в свое время такое положение было вызвано необходимостью, то теперь время это закончилось: «Систематическая философия бесконечно далека нам в настоящее время; философия этическая закончила свое развитие»12. Так что «живая» философия фактически завершилась Гегелем. Сохранение же еще и сегодня ее «оболочки» связано с тем, что научные основы как методологии (развитые Гегелем), так и общей социологии (развитые Марксом) еще не могут быть сегодня принятыми всеми из-за упоминавшегося выше влияния групповых (классовых) интересов. Тем, кого они сегодня не устраивают, приходится изворачиваться, придумывая новые системы для каждого отдельного случая – порою весьма остроумные, с интереснейшими частными результатами, но в целом совершенно бесперспективные. Что касается так называемых «философских вопросов» естествознания и других наук, то вообще «философский вопрос есть только скрытое желание получить определенный ответ, уже заключенный в самой постановке вопроса»13.
