Мичман выстрелил из пушки еще несколько раз. Пусть тренируется, на разные дистанции надо прицел выставлять наподобие винтовочного. После очередного выстрела Андрей крикнул:
– Василий! Давай попробуем в полете пострелять. Я для начала низко пройду.
О своих опасениях, что может мотор заглохнуть, Андрей не сказал. Запустили двигатель, подняли якорь. Андрей вырулил на фарватер, свободный от судов, дал газ, взлетел, набрав полсотни метров. Пошлепал по фюзеляжу, подавая летнабу сигнал. Мичман выстрелил раз, далеко впереди на воде разрыв. Летнаб повернулся к Андрею. Тот кивнул и показал два растопыренных пальца. Антоненко два раза подряд выстрелил. Конечно, пороховыми газами пахло сильно, и даже першило в горле, но мотор работал исправно. Уже на «Орлице» Андрей поделился ощущениями, а механики осмотрели фюзеляж: нет ли трещин, не велика ли нагрузка.
Испытать в деле пришлось следующим днем. Вылетели на разведку двумя гидропланами. Заметили вдали на воде какой-то предмет. Подлетели поближе, а это немецкая подводная лодка в крейсерском положении, только рубка из воды видна. Подлодки дизельные, вынуждены периодически всплывать для зарядки аккумуляторов и вентиляции отсеков. Для подводников появление русских самолетов было неожиданным. Андрей стал пикировать на лодку, мичман уже понял, что от него требуется, зарядил пушку, прижал плечевой упор, наводит на цель. Подлодка вырастает в прицеле. Но подводники уже нырнули в чрево лодки, задраили люки. Еще минута, и заглушат дизель, уйдут под воду.
– Да стреляй же! – не выдержал Андрей.
Его крика Антоненко за ревом двигателя не слышал, но уже сам понял – пора! Выстрелил, снова перезарядил. Выпущенный снаряд угодил в заднюю часть рубки, где располагалось орудие подлодки. Взрыв! Мичман выстрелил еще раз. Удачнее, пробоина в рубке. Но лодка быстро ушла под воду. Рубка для лодки прочного корпуса не имеет, и, даже если вся покорежена будет, на боевые качества это не повлияет. Подлодка имеет два корпуса, снаружи легкий, под ним прочный. Как раз он выдерживает чудовищное давление воды на глубине. Прочный корпус делается из специальных легированных сталей, и толщина его достигает 40–50 мм. Для сравнения – у танка ВОВ «Т-34» лобовая броня 45 мм, пробить ее из пушки 37 мм нереально.
Второй гидроплан пристроился рядом, покачал крыльями, пилот поднял большой палец, одобряя нападение на подлодку. А потом рукой показал влево. Андрей повернул голову. Со стороны германских берегов шел транспорт на север. Либо к Норвегии, либо к Швеции. И со второго самолета его заметили по дыму из труб. Довернули, направились встречным курсом. Десять минут лета, и транспорт под ними. Матросы забегали по палубе. На надстройке, на корме, на носу стоят зенитные пулеметы, хотя транспорт гражданский, но флаг на корме германский. Андрей решил атаковать. Крутой вираж заложил, зашел на транспорт с кормы. Мера вынужденная. Если атаковать со стороны борта, шансов у мичмана не промахнуться значительно больше. Но и по аэроплану будут вести огонь все три пулемета. А сейчас с кормы открыл огонь только один. Почти сразу по нему выстрелил мичман. Отличное попадание, в нескольких метрах. Расчет убит или ранен, попадали на палубу, главное – не обстреливают. Гидросамолет проскочил над судном, а на транспорт уже нападает второй аэроплан. Летнаб его открыл пулеметный огонь по палубе. Летнаб патронов не жалел, выпустил всю ленту. За это время Андрей развернул гидроплан и снова в атаку. Дважды успел выстрелить мичман по ходовому мостику. И снова повторный заход другого гидроплана, пулеметные очереди. На судне начался пожар. Сначала дым из кормы показался, потом вырвались языки пламени. Андрей на часы посмотрел. Пора возвращаться, иначе не хватит бензина.
