- Уверен, что у них все хорошо. Отец часто писал мне, но о них не упоминал, чтобы не сделать больно. Потом началась война, и все связи прервались. Я сам все разрушил, Терри…
- Не говори так. Ты не должен себя винить, все уже прошло, - зашептала я, обхватывая ладонями его лицо. – И не говори, что у тебя черная душа, потому что это не так. Ты не убийца и не предатель, и на этот раз творец уж точно промахнулся…
- Терри, он говорил, что я зверь, а, значит, все равно опасен… То, что дремлет, во мне…
- Не важно, что он говорил! – воскликнула я, порывисто обнимая Белфайра. – Ты не зверь! Ты не превратился в голема и никогда им не станешь! Ты прошел войну, ты храбро сражался… Ты помогал мне и всем в этом городе… Ты замечательный… Ты самый лучший!
Белфайр чуть отстранился, посмотрев на меня. В его взгляде было столько всего, что у меня сердце сжималось.
- Ты меня спасла… Я бы не справился без тебя… Терри… Я не хотел рассказывать это все, думал, ты станешь бояться меня… Думал…
- Тише… Не нужно ничего говорить, - прошептала, снова обнимая его. - Все плохое осталось в прошлом.
Мне так приятно было рядом с ним… В этом доме возле горящего камина… Кажется, нам обоим стало легче после того, как он все рассказал. Больше не было недомолвок. Я теперь понимала многое из поведения Белфайра. Например, это стремление спрятаться в темноте в этой комнате, скрыться от всего мира… Он постоянно наказывал сам себя.
Я почувствовала, что Белфайр расслабился. Он придвинулся ко мне ближе, крепче прижал к себе. Его ладони скользнули по моей спине, лаская. Я замерла, полностью отдавшись ощущениям, которые приносила его близость. Он осторожно провел ладонью по моей руке, отчего рукав халата спал, обнажив плечо. Мужчина медленно стянул тонкую бретельку сорочки и прикоснулся губами к коже, которая тут же покрылась мурашками. Белфайр продолжил целовать меня, покрывая поцелуями шею, лицо… Я такого никогда не чувствовала… Единственное, о чем я думала в этот момент – никогда не расставаться с ним.
Я так ждала, что Белфайр наконец-то поцелует меня в губы, но он вдруг отстранился, словно делая над собой усилие, ласково провел ладонью по моей щеке.
- Ты такая красивая, Терри… Я хотел сказать тебе…
Белфайр замолчал и опустил глаза. У меня так сильно билось сердце, что было трудно дышать. Как же мне хотелось поцелуя… Ну почему он остановился? Снова боялся напугать? Мне нужно было прийти в себя. Освободившись из плена мужских рук, подошла к окну, открыла его, чтобы вдохнуть морозный воздух. Уже светало, и ничего не напоминало о ночном безумии. Ни следа тумана… Когда наступает утро, ночное очарование неизбежно проходит, и мы возвращаемся в унылый реальный мир.
