В них были и ответы, и загадки, которые сыпались в мозг с такой скоростью и вливались в него такой бесконечной рекой, что я не могла понять, как к этому относиться. Вмешательство Яги в смерть Кощея не принесло ничего хорошего, только смерть четырехсот девяносто девяти девушек, каждый год случайно попадающих в лес. Или же не случайно?
Голова начинала раскалываться, веки тяжелели. В конце концов я пришла в себя и первым, что увидела, были черный потолок коридоров замка и бледно-синий острый подбородок Кощея. Он нес меня на руках, а тело обхватывало тепло. Такое, какое обычно исходит от распалившегося огня в камине. Такое, от которого становится спокойно и хорошо на душе. Такое, которое не хочется отпускать.
Я прикрыла глаза и обняла его за шею, вжимаясь щекой в плечо. Оно было теплее обычного и показалось мне мягче, чем тринадцать лет назад.
– Ты снова спас меня, – пробормотала я, не отдавая себе отчета в том, что это вовсе не сон, – ты всегда приходишь в нужное время.
Кощей опустил голову и посмотрел на меня. В его глазах виднелось что-то новое, чего я раньше никогда не замечала. Словно в них отразилась душа?
– Я никогда не спасал тебя, – сказал он, и потолок коридора сменился потолком моей комнаты. – Тебе нужно отдохнуть.
Кощей уложил меня на спину, но руки отказывались отпускать его шею. Он смотрел на меня, не в силах разогнуться. Я улыбнулась, чувствуя, как сердце переполняется от неведомого прежде чувства. Я провела рукой по его щеке.
– Ты не виноват, – прошептала я, – ты не выбирал бессмертие. Оно само выбрало тебя.
И прежде, чем он успел ответить, я приподнялась на локте и поцеловала Кощея, держась рукой за его шею. Его губы оказались холодными, но невообразимо мягкими. Как если бы я решила поцеловаться с мороженым и утонула в нем.
– Прекрати, – сказал он, когда я отстранилась, чтобы отдышаться, – зачем ты это делаешь?
– Мне это нравится, – призналась я, думая, какой странный и приятный мне снится сон.
– Я не должен тебе нравиться, Тая. Ты должна бежать от меня, – сказал Кощей.
– Но я не хочу, – прошептала я, – я устала убегать и бояться. Впервые в жизни я могу остаться там, где мне по-настоящему хочется быть. Не прогоняй меня.
И когда Кощей сказал «но», я снова поцеловала его.
Это безумие, сумасшествие, полная безответственность. И то, что принесло моей разодранной душе спокойствие. Поцелуй с мертвецом.
– Нет, – Кощей высвободился от моей хватки, – нет.
Он снял с плеч плащ и укрыл им меня.
