— Как я понимаю, заниматься этим придется вам, — добавил он.
В самом деле — ведь у Анастасии Истоминой не было семьи и близких родственников.
— Ничего, справимся, — с достоинством ответила Царева. — К сожалению, не впервой.
Она ждала, что после этого капитан наконец уйдет и она долго его не увидит. Однако Крюков еще не все высказал.
— Брат ваш сводный, равно как и остальные члены дружного педагогического коллектива, также и ученики могут чувствовать себя спокойно и возвращаться к работе и учебе, — сообщил он. И посмотрел на директора, ожидая ее реакции.
Лицо Царевой пошло пятнами.
— Спасибо, я… постараюсь донести, — ответила она.
Крюков встал, направился к двери. Однако возле портрета покойного директора Русанова остановился и, кивнув на портрет, спросил:
— Хоронить будете на том же кладбище, где и они?
Царева покачала головой:
— Да вы что?! Юрий Васильевич в гробу бы перевернулся, если бы узнал, что Настя рядом с ним похоронена.
— Это еще почему?
— Потому что он ее ненавидел, — объяснила Царева. — Считал, что она виновата в смерти его дочери. Так перед смертью ей и сказал: «Ты — убийца…»
И вновь капитан Крюков был у себя дома. Но не один. Рядом с ним под одеялом лежала госпожа советник юстиции третьего класса. Заметив, что капитан уже не спит, она потерлась носом о его плечо и сообщила:
— Нос чешется.
— Это к выпивке, — отреагировал Крюков. — Хочешь выпить?
— В семь утра? И вообще, я, по-моему, до сих пор не протрезвела.
— Это защитная реакция. Чтобы не думать, как дальше жить.
— А у тебя какая защитная реакция?
Поскольку Крюков промолчал, госпожа советник юстиции продолжила:
— Тебе-то хорошо, ты в отпуске. А мне вставать.
— Тебе тоже хорошо, — заметил Крюков. — У тебя муж в отпуске и дочку с собой забрал, молодец. Мне тоже пора на самом деле. Сделаешь омлет? Ну, твой фирменный? У меня помидоры есть…
— А тебе-то куда в такую рань?
В ответ Крюков голосом примерного ученика пропел:
Я лучший в школе ученик,
Пятерки получать привык!
Выражение лица у Липатовой резко изменилось; она села на постели.
— Я же тебе запретила!
— А я в отпуске, — отвечал Крюков. — Очень красивый ракурс, госпожа советник юстиции…
Однако Липатовой было не до комплиментов:
— Крюков, если ты не хочешь, чтобы твой отпуск закончился увольнением…
— То будем просто трахаться, а о делах ни-ни, — закончил за нее капитан.
Липатова чуть не задохнулась от возмущения:
— Я не буду с тобой… никогда больше ты не дотронешься до меня, понял?! Ты что, взял отпуск, чтобы заниматься школой?
