Лапиков вскочил, все так же старательно заворачиваясь в простыню. Он больше не мог выносить ее прикосновений, даже видеть ее не мог!
— Что ты несешь? — вскричал он. — У меня ни с кем ничего не было! Что тебе еще надо от меня? Ты сказала — «еще один раз». Вот у тебя был этот один раз!
Но у Марины Ивановны был свой счет.
— Ты даже не поцеловал меня ни разу, маленький мерзавец! — кричала она.
— Скажи спасибо, что не блеванул прямо в постели! — ответил Лапиков. — Отстань теперь от меня, старая ведьма! Отстань!
Марина Ивановна усмехнулась. Спокойно встала, отбросив полотенце, пошла к креслу, где лежала ее одежда, стала одеваться. Деловито сообщила любовнику:
— Спасибо, Игнат Антонович, вы выполнили обещанное. Я тоже сдержу обещание и о том, что вы снимаете порнографию в своем школьном кабинете с участием несовершеннолетних учениц, никогда и никому не расскажу.
Лапиков, с ужасом слушавший ее речь, при последних словах расслабился.
— Хорошо, — произнес он. — Значит, мы в расчете? Марина… прости, я сорвался… я…
Учительница биологии не дала ему закончить его лепет.
— Я уничтожу вас по-другому, — пообещала она.
И вышла из номера.
В школьной каморке, которую так плохо забил вахтер Филиппыч, проходили следственные действия. Эксперт, вызванный майором Липатовой, установил свет и осматривал найденную Крюковым кучку пепла. А тем временем Липатова и Крюков стояли в раздевалке и выясняли отношения.
— Крюков, ты скотина! — тихо сообщила Липатова. — Ты выдернул на выезд дежурного эксперта именно тогда, когда у нашего генерала обчистили дачу! Ты сделал так, чтобы на меня орали три часа, а потом заставили в выходной день искать этого недоумка по всему городу!
Крюков не стал реагировать на упреки. Вместо этого он громко спросил эксперта:
— Сёма, долго тебе еще?
— Почти! — отозвался из каморки Сёма. — А если бы ты тут не топтался, как слон, я бы давно уже закончил.
— Ладно, что там? — спросила Липатова.
Сёма словно только и ждал ее вопроса. Он тут же вышел из каморки. В одной руке он держал пакет с золой, в другой — пинцет, в котором был зажат кусочек обгоревшей бумаги.
— Там немного следов — не очень свежих и не очень старых, — сообщил эксперт. — И бумага.
— Тетрадь? Газета? — спросил Крюков.
Эксперт покачал головой:
— Не газета точно. Линованная бумага, пара-тройка страниц. Может, тетрадь, может, блокнот. Написано от руки.
— А что написано? — продолжал допытываться Крюков. — Сможешь определить? Хоть что-нибудь?
