— Пиши телефон этого Сотникова.
Барковский написал номер, протянул бумажку Шорину и спросил:
— А если я забуду про Ирку, все забуду… вы обо мне тоже забудете?
— Постараюсь, — ответил Шорин. — Учи слова, фюрер хренов.
И отправился на кухню, где сидела Ира. Взглянула на отца, спросила:
— Меня посадят?
— Ой, ладно! Кто тебя посадит? Ты моя дочь. Вот что, поживешь пока у меня. В школу больше не пойдешь, экстерном все сдашь. А экзамены сдашь — пойдешь на юрфак. Или в Академию госслужбы.
Однако эти перспективы Ирину не обрадовали:
— Я не хочу.
— Ну, пойдешь куда захочешь. В Техноложку, например, или куда ты там решила? У тебя вообще к каким наукам способности есть?
Ирина упрямо покачала головой:
— Папа, я у тебя жить не хочу. И из школы уходить тоже не хочу. Я хочу здесь. С ним, с Мишей.
Шорин опешил:
— Ты рехнулась? Он же взрослый мужик! Он педофил чертов, подонок, каких мало! Я бы его своими руками придушил, если б…
— И поступать я никуда не хочу, — добавила Ирина.
— А что ты вообще хочешь?
— Я хочу… — Ирина запнулась, но договорила: — Хочу ребенка.
Шорин резко взмахнул рукой, сметая с подоконника какой-то цветочный горшок. Ирина съежилась.
— Идиотка! Ты понимаешь, что я тебя защищаю сейчас, что ты чуть было не вляпалась в страшную историю, что…
— Не ори! — перебила его дочь. — Во-первых, вляпалась уже. А во-вторых… мне нельзя волноваться.
— Что?! — вскричал Шорин.
Он все понял. Сел перед дочерью на корточки, взял ее руки в свои, заглянул в глаза.
— Ну, я его точно убью… — произнес тихо.
— Ой, ладно! — махнула рукой Ира. — Да, там мелкие заболели, дай мне денег, пожалуйста. Лекарства купить надо, я матери обещала.
— Я ей достаточно посылаю. Пьют?
— Пьют. Но я мелких заберу. Школу окончу и заберу. Ладно, папа?
Шорин молча кивнул.
…Зайдя за угол школы, Марина Ивановна увидела Лапикова — избитого, в разбитым носом. Поглядела на любовника с презрением, произнесла:
— И что я в тебе нашла? Просто однажды увидела, как ты смотришь на свою обожаемую Настю. И захотелось, чтобы… Подумала: хочу этого мальчика. Все сделаю, приворожу, заласкаю, чтобы он так на меня посмотрел, хоть раз! Вот дура…
— Я хочу попросить тебя об одной услуге… — сказал Лапиков, но Марина Ивановна не слушала.
— Говорят, завтра будет какое-то собрание. Так вот, на этом собрании я тебя по стенке размажу. Как и обещала. Предупреждаю.
— Делай что хочешь, — согласился учитель информатики. — Я виноват. Только, пожалуйста, выполни одну просьбу. Мне просто некого больше просить!
