Он сел на корабль, идущий в Рет, и погиб вместе со всеми на борту, как она и предсказывала, когда корабль утонул в беспокойных водах Вилхонской протоки. Мать Арвина тоже могла утонуть, если бы отправилась с ним, и находившийся в её утробе Арвин никогда не появился бы на свет.
Это было практически всё, что мать Арвина рассказала ему об отце. Она описывала Салима как высокого и ловкого, с тёмно-каштановыми волосами и такими же, как у Арвина, глазами. Она никогда не упоминала чешую, вертикальные зрачки или что-нибудь другое, что могло бы указывать на кровь юань-ти.
Арвин не верил, что мать лгала ему, но вдруг она сама не знала о том, что Салим — не чистокровный человек? Что, если в предках Арвина действительно встречались юань-ти?
Это невозможно, сказал себе юноша. Гонтрил, предводитель повстанцев в Хлондете, изучил его и объявил полностью человеком. У людей, происходивших от юань-ти, всегда были какие-то змеиные черты — вроде чешуи на груди Кэррелл. Будь отец Арвина потомком юань-ти, мать наверняка бы что-то заметила.
Но, может быть, она действительно заметила. Может быть, для неё это было не так важно, чтобы рассказывать сыну.
- Почему мысль о крови юань-ти так пугает тебя?
- Не пугает, - отрезал Арвин. - Убирайся из моей головы.
Он почувствовал, как ускользает сознание куатля.
От невыносимой жары джунглей тело Арвина было покрыто липким потом. Он подошёл к краю выступа, опустился на колени и стащил с себя остатки рубахи. Он плеснул речную воду на лицо и грудь. Это немного охладило кожу, но не помогло почувствовать себя чище. Он сунул голову в воду, позволил ей пропитать волосы, затем откинул волосы назад. Всё равно не помогло.
Арвин не хотел быть полукровкой юань-ти. Он лишь недавно смирился с мыслью, что его дети будут наполовину змеями. Влюбившись в Кэррелл, он узнал, что не все юань-ти холодны и жестоки, но жизнь в Хлондете научила его сторониться этой расы. Юань-ти были хозяевами, а люди — рабами и слугами. Низшей расой. Но несмотря на своё угнетённое положение, люди обладали отчаянной гордостью. Люди знали, что они — лучше юань-ти. Не такие высокомерные и не такие жестокие. Юань-ти редко смеялись или плакали, никогда не предавались буйному разгулу и не выли от тоски. Они были неспособны на те глубины радости и печали, какие испытывали люди. Юань-ти были эмоционально холодными.
Как и сам Арвин.
Это осознание ледяным порывом ветра ударило юношу. Он замер абсолютно неподвижно, с мокрых волос капала на плечи вода. Когда в последний раз он чувствовал искреннюю страсть к чему-то, не считая чувств к Кэррелл? Количество настоящих друзей в его жизни можно было пересчитать по пальцам одной руки. Если быть до конца честным, у него был всего один настоящий друг; Ноулг, заступавшийся за него в приюте, когда они оба были детьми. После того, как Арвин сбежал от культистов, он попытался спасти Ноулга и в конце концов добился своего — но чтобы сохранить другу жизнь, не хватило какой-то малости. Если бы Арвин по-настоящему рьяно взялся за дело, если бы его сильнее заботила судьба друга, может быть, Ноулг смог бы выжить? Может быть, именно из-за недостатка сильных эмоций Арвин так не хотел становиться последователем Хоара, бога мести, когда жрец Никко толкал его на этот путь?
