— Разрешаю, — отозвалась фрау Доггель, качнув пепельным гребнем причёски.
Фройлен Зибих прошла мимо Димки, считая настороженных приютских по головам. Развернулась, прошла снова.
— Тридцать, фрау обер-эрциер!
— А остальные?
— Трёх взял Ганс, — отрапортовала фройлен Зибих. — Двое в карцере, один — в медпункте.
— Ах, ja, — фрау Доггель кивнула и повернулась к малолетнему контингенту. — Heute, — сказала она, — вы разделитесь на три группы. Одна будет занята в прачечной, с другой херр Оффельд проведёт занятия по растениеводству. Третья под моим присмотром займётся уборкой помещений. А ещё двух человек возьмёт херр Сломак.
Унтерштурмфюрер, не оборачиваясь, в подтверждение её слов слегка наклонил голову.
— Фрау Плюмм, начинайте, — сказала обер-эрциер.
Фрау Плюмм прочистила горло.
— Кхм… Барабанофф.
— Я, — отозвался мальчишка.
— Сюда, — показала на пустоту рядом со своим столом фрау Плюмм.
— Буйкофф, — прочитал по бумажке херр Оффельд.
Максим Буйков молча встал у стола херра Оффельда.
— Волькоф.
— Извицкий.
Общий строй редел. То справа, то слева от Димки отходили к столам тихие, худые мальчишки и, молча развернувшись, вставали там.
— Alles, — сказала фрау Плюмм.
— Я тоже, — кивнул херр Оффельд, пряча список в карман мятого пиджака. — Деффять тшеловек.
Он тяжело поднялся.
— Ничего нет лутше, — сказал он детям, своим произношением вызвав ещё больший изгиб губ у унтерштурмфюрера, — чем свежий фоздух и arbeit. Согласны?
— Да, херр Оффельд!
— Wunderbar!
Отобранные приютские потянулись за херром Оффельдом в коридор. Фрау Доггель смотрела на них с умилением.
— Мы хорошо заботимся об этих детях, — сказала она военному гостю. — Но мы строги. Их дело — постигать науку служения немецкому народу. Фрау Плюмм, вы тоже свободны.
— Да-да.
Заведующая прачечной вывела свою группу из зала.
— Итак, — сказала фрау Доггель оставшимся детям. — Я, кажется, обещала маленький сюрприз. Он, правда, касается не всех.
— Они совершенно не умеют работать, — громко произнёс вдруг унтерштурмфюрер.
— Что? — меняясь в лице, обернулась обер-эрциер.
— Я говорю про военнопленных, — унтерштурмфюрер перевёл на фрау Доггель взгляд своих ледяных глаз. — Так они ещё полгода будут разбирать эти развалины.
— Ах, вы про этих, что через дорогу!
В голосе фрау Доггель прозвучало облегчение.
— А вы думали я про детей? — усмехнулся унтерштурмфюрер.
— Мы здесь ничего не можем сделать, — затараторила фройлен Зибих. — Можем разве что написать господину коменданту или в stadtdienst…
