— Глория, прошу тебя, все и без того так сложно… Глория отодвинулась от него.
— Много лет подряд ты не желал сюда приезжать. Всегда уклонялся. Хотя это твой дом, ведь тут жили твои родители, брат. Почему, что тебя заставило жить вдали от них?
— Я не ладил с отцом.
Глория сорвалась на истерический крик.
— Кто такой был твой отец? Что за человек? Почему имя Линори окружено такой ненавистью?
Андреа опустил голову.
— Не знаю.
От огней порта в номере гостиницы «Гибралтар» было достаточно светло и без включенного электричества. Фило сидел с бутылкой виски в руках и хохотал. Он уже порядком набрался, пытаясь забыть о том, что произошло в этот день.
— Весь фокус вот в чем: потихоньку, не спеша, но ни на секунду не останавливаясь, осушить всю бутылку до последней капли.
Давиде вытянулся на постели. Он тоже смеялся.
— Да это слишком крепкое. Больше сорока градусов, тебе не выпить.
— Вот посмотришь!
Фило присосался к бутылке. Давиде вскочил и приставил ему к горлу пистолет.
— Посмотри-ка лучше на это!
Фило уронил бутылку на пол. Поглядел на Давиде, но на его лице не дрогнул ни один мускул.
— Говори, на кого ты работаешь! Скажи, кому вчера ты звонил по телефону из кабинета Линори! Ну, говори.
— Да какого хрена, что ты плетешь?…
Давиде ткнул стволом пистолета ему в челюсть.
— Ты меня еще плохо знаешь. Если ты мне все не расскажешь как на духу, тебя отсюда вынесут ногами вперед. Карте я, так и быть, ничего не скажу, но свою порцию сейчас от тебя получу. Ну, так кому же ты вчера звонил?
Фило решил, что лучше все выложить начистоту.
— Аннибале Корво.
— А кто это такой?
— Очень важный человек, один из тех, кто держит тут все в руках.
— Как давно ты работаешь у Линори, как ты к ним попал?
— Уже двадцать лет. Когда-то меня позвал мой брат Саверио: надо было убрать трех пастухов.
— Почему? Что они такое сделали?
— Они перебили отряд полицейских и слишком много знали. Они сами подписали себе смертный приговор.
Давиде побледнел. Во рту у него пересохло, глаза лихорадочно заблестели.
— Что это были за полицейские?
— Да каких-то пятеро мудаков, фамилия их начальника была Джорджи.
— Приказ исходил от Линори?
— Да, но он это сделал, чтобы оказать услугу кому-то другому. Мне рассказывал об этом брат.
— Кому же?
— А вот чего не знаю, того не знаю. Клянусь тебе. Моего брата потом заела совесть, и он исчез. Я сказал, что мне пришлось убить также и Саверио, потому что он, мол, грозился пойти в полицию и все рассказать.
— И куда же подевался твой брат в действительности?
