В Дохиаре с самого его основания ценилась ученость и приветствовались образованные насельники. Эта традиция продолжается сегодняшними монахами, которые, при всей своей малочисленности, до недавнего времени занимались просвещением послушников. Но увы! Любовещественный дух века действует и здесь, удерживая некоторых отцов на приходских местах в миру. Будем же уповать, что, придя в себя (ср.: Лк. 15, 17), вернутся они воздать сыновний долг месту своего покаяния.
Среди лесной гущи на северо-востоке полуострова неожиданно возникает архитектурный ансамбль в обрамлении лимонных рощ и участков вспаханной земли, а в центре его — зубчатая башня.
Строгое общежитие, Каракалл преуспевает в духовном и материальном отношении, служа примером того, как можно спасаться сообща. Братство его исчисляется сегодня в пятьдесят человек.
Монахам-каракаллинам посчастливилось иметь начальниками общежития таких мужей, как Афанасий и Кодрат, — подвижников, целиком отдавших себя служению и пастырскому окормлению возлюбленной обители. Второй из них вошел в историю Святой Горы как «последний строгий игумен и нелицеприятный духовник»[154]. Беспощадный в первую очередь к себе самому, он никогда не пропускал положенного по уставу и выстаивал многочасовые службы как утес. Являя чудо выносливости и воздержания, отец Кодрат был не из тех, кто считает молитвенное предстояние Богу делом для монаха второстепенным, а настоятельство в киновии — формальной обязанностью.
Всякое служение, ревностно исполняемое киновитом, благоприятствует хранению ума и сердца. Но последнее неизмеримо труднее для игумена, который, составляя жизненный центр монастырского организма, несет бремя не только управления, но и духовного окормления! К нему обращены все и каждый: он и администратор, он и судья, он и главный устроитель молитвенной жизни. И если нелегко начальствовать над людьми, то каково же иметь попечение об их душах, которые, по слову апостола Павла, вверены наставникам от Самого Господа и приобретены Его кровью (см.: Деян. 20, 28)!
Честной отец отошел ко Господу в старости маститой и, подобно доброй маслине, украшенный плодами многих добродетелей. В предчувствии конца он незадолго до смерти сложил с себя игуменство и был весьма утешен лицезрением достойного своего преемника — иеромонаха Павла, который и доселе мудро правит обителью, ни в чем не уступая предшественникам.
Здесь же подвизается и монах Паисий, новый врач-бессребреник, десятилетиями исполняющий обязанности больничника. Этот облагодатствованный муж чудесным образом лечит застарелые недуги и неисцельные раны. Действует же он всегда, по завету Христову,
