В этих эримитириях видел я братьев большей частью пожилых и до крайности изнуренных суровым житием, безжалостных к себе, но радушно принимающих редких посетителей и огорченных лишь тем, что по недостатку всего не могут предложить и самого обыкновенного. Поскольку многие здешние пещеры и каливы не имеют храмов, все, кто может, ходят молиться и причащаться за Божественной литургией к соседям.
В предисловии мы говорили, что есть среди монахов люди, широко известные в миру аристократическим происхождением, высокими должностями и учеными заслугами. В раздумьях об иноческом местопребывании мысль многих обращалась, быть может, к Ватопеду, Великой Лавре и Русику. Что ж, такие монахи есть и там, но самых выдающихся пустынножителей этого рода отыщем мы среди русских в Каруле и среди греков в Катунакии. Здесь, в негостеприимной Каруле, живет свыше тридцати лет иеромонах Парфений, сын русского графа, чьи имения в Прикарпатье равнялись всей Македонии. Другой, отец Никон, из высших офицеров царской армии, говорит на нескольких языках и славится обширными богословскими познаниями. К нему приезжает много иностранцев, особенно протестантов, часть которых, под влиянием собеседований с ним, обращается на путь истинной веры. Один из них, в прошлом член Палаты общин английского парламента, всей душой принял Православие и теперь ревностно служит Церкви в Лондоне, благодарный отцу Никону, который духовно пробудил его и близких ему людей.
Двое тамошних греков пришли из нашей Дионисиевой обители и живут уединенно: один — в пещере, почти на стометровой высоте, другой — в каливе пониже — двадцать пять метров над морем.
Выше Карули, в сорока пяти минутах пешего пути от моря, есть другое поселение пустынников — Катунакия[87] (правильнее — Кандунакия), название которого связано с Кандуни, вершиной на южной стороне Афона.
Оно состоит примерно из тридцати строений, разбросанных по склону от Кармилиона до «малого» скита Святой Анны и Карули. Как и карулиоты, пятьдесят его насельников лишены всякого земного утешения и чают все той же влаги с небес.
Этому скалистому выступу Афонской горы от природы выпало быть безводным, ибо потоки с ее вершины изливаются с обеих сторон в овраги Святой Анны[88] и Керасьи[89]. Катунакийские отцы не раз с великими трудами, но тщетно раскапывали скальные впадины в поисках источников и теперь довольствуются малыми цистернами для дождевой воды, пользуясь любой возможностью пополнить их с помощью самых нехитрых средств. Но и здесь недостаток у одного насельника восполняется братолюбием другого, и доселе наблюдается у них состязание в любви и готовности отдать последнее.
