Его глаза возбужденно сверкнули.
— Но самое интересное случилось тогда в саду у Эрика. Ты не просто смогла установить контроль над сразу двумя крупными животными, что само по себе уже примечательно…
— Разве это вообще возможно? — бросил Джейк через плечо.
— Насколько мне известно, такое под силу только Рафаэлю, — отозвался учитель. Его глаза лихорадочно сверкали.
От удивления я почти перестала дышать.
— Более того, ты сделала это без всякой тренировки, — продолжил он с того места, на котором его прервали. — И все благодаря полному отсутствию эмоций на тот момент. Ты просто знала, чего хочешь. — Он отставил чашку на дорогой журнальный столик из темного дерева и наклонился ко мне. — Я предполагаю, что то же самое происходит и во время твоих встреч с волком, хоть ты упорно продолжаешь это отрицать. Вот он — секрет к твоему дару, Алекс. Испытываемые тобой эмоции создают помехи. Они — твоя самая большая слабость. Чтобы направить свою силу в нужное русло, ты должна полностью их нейтрализовать.
Он судорожно порылся в кармане и вытянул оттуда блокнот.
— Теперь, когда мы это знаем, мы можем полностью изменить программу тренировок.
— Тренировки нужно отменить, — хмуро проронил Джейк.
— Что? — Учитель, который уже возбужденно делал какие-то записи, поднял голову в замешательстве. — Нет, нет, нет… Ни в коем случае. Теперь мы знаем причину провалов и…
— Я не буду больше рисковать.
— Зная причину этого феномена, мы сведем риск к минимальному, — заметил в его сторону учитель. В этот раз подчеркнуто сухо.
— Это всего лишь предположения. — Джейк резко развернулся. — Что если вы ошибаетесь? Я не могу позволить вам подвергать ее такой опасности.
Помедлив, мистер Честертон снял очки, отложил блокнот и расстегнул свой пиджак.
— Что ж, я не хотел поднимать эту тему, чтобы не отвлекать вас от тренировок. Но, теперь, боюсь, у меня нет выбора. Кое-что происходит.
Его прежнее возбужденное выражение рассеялось, и на его место пришла легкая нервозность.
— В каком смысле? — насторожился Джейк. Я уловила нотку подозрения в его голосе. Словно он уже принял решение и не собирался дать себя переубедить.
— Уилфред Скруп, — туманно отозвался учитель, сердито расслабляя узел галстука, словно тот мешал ему дышать. — После того, как он вернулся из своей поездки, он совсем помешался на своих астрономических наблюдениях. Он утверждает, что нашел причину этим колебаниям в нашей силе и привез неоспоримые доказательства… — В голосе учителя появились зловещие нотки. — Тому, почему они так участились.
