Они все продумали. Я не могла найти ни одного изъяна в их плане.
Оставалось только одно.
— Майк знает об этом? — наконец выдавила я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно.
Однако это было непросто.
Учитель все еще был погружен в обсуждение их плана и, казалось, удивился вопросу. Лишнему и отвлекающему от дел, по его мнению.
— Да. Естественно. — Он недовольно пожал плечами, словно не видел нужды об этом говорить.
Он открыл рот, чтобы продолжить. Но его голубые глаза вдруг на секунду снова сфокусировались на мне.
— Кстати, что сказал тебе Рафаэль на приеме? — с долей подозрительности поинтересовался он.
— Ничего. — Отвернувшись, я снова посмотрела на серое небо за стеклом.
Мистер Честертон прищурился. Но взглянул на разложенные перед собой бумаги и поспешил вернуться к своему собеседнику:
— Джейк, как скоро, ты думаешь, мы сможем начать?
***
На математике мистер Ротланд едва не бился в истерике. Он постоянно что-то забывал и метался между доской и своим столом, хватая то маркер, то листок с заданиями. Нужно было как-то наверстать весь пропущенный материал и успеть подготовиться к экзаменам, и задача была почти непосильной. До конца этого странного семестра, который совсем не почувствовался и который вот-вот завершится, оставалось всего несколько недель.
Глядя на него, я не могла не воскресить в памяти Камиллу и то, как она смотрела на него на приеме. Это было явно чем-то большим, чем простое увлечение. Особенно с ее стороны. Она не отлипала от него, в то время как молодой учитель, казалось, тяготился этим навязчивым вниманием: он то и дело отводил от себя ее руку и обеспокоенно оглядывался по сторонам. Будто боялся, что их заметят.
Впрочем, мистер Ротланд был не единственным, кто впал в предэкзаменационную суету. Все учителя теперь хватались за голову. Исключением были только миссис Джеймс, мистер Броуди и мистер Скруп. Химию и физику у нас постоянно заменяли Абигайл Фостер и молодые учителя, а вот с географией творилось что-то непонятное. Старый учитель выглядел так, будто пережил похищение инопланетян. Босиком, в неопрятном полосатом халате и с торчащими во все стороны редкими волосами он иногда проносился по школе, уткнувшись в кипу звездных карт. Он уже неделю не покидал стен школы и, кажется, совершенно забыл про наши занятия. Однако заменять его было уже некому: все и так сбились с ног.
В такие "окна" приглядывала за порядком Адриана Марлоу, которая, сидя за учительским столом и натянув повыше свою красную повязку, сверлила класс маленькими злобными глазками. Ей отвечали такой же враждебностью, и уроки географии превратились в молчаливую игру в гляделки.
