— Не поздновато ли, Виктор, пытаться заключить сделку с собственной совестью? — вдруг цинично заметил ему Рафаэль, не прекращая поглаживать печать.
Дядя вздрогнул. Я могла поклясться, что в его мутных глазах промелькнул страх.
— Я… — Его голос вышел неожиданно тонким.
Под тяжелым взглядом Рафаэля он заерзал. И, выпустив меня из своей медвежьей хватки, попытался расслабить галстук; несколько прядей на его висках мгновенно взмокли.
— Я только… — он хрипло кашлянул и попытался неловко прочистить горло.
— Ничего, Виктор. Когда-нибудь мы все за это ответим, — Черные глаза Рафаэля пристально смотрели на него. — И что-то мне подсказывает, что наш Судный день уже не за горами.
С багрового лба моего дяди ручьем лил пот — за эту минуту он заметно протрезвел. Утерев мокрое лицо ладонью, он сжался и затравленно заозирался по сторонам в поисках своей жены. Но та, повернувшись к нему спиной, не отводила взгляда от Джулии с Майком.
— А что касается этой юной леди… кхм, вашей племянницы, можете не волноваться. У меня нет никакого намерения причинить ей вред. Даже наоборот.
Глаза Главы недобро сузились.
— А сейчас. Если вы позволите…
Он недвусмысленно кивнул в сторону. Как кивнули бы собачонке, из милосердия бросив ей кость.
— Я… да… конечно… — Выйдя из ступора, дядя неуклюже попятился назад. Затем развернулся и быстро исчез в толпе.
Я растерянно смотрела ему вслед, силясь понять, что это только что было.
Слегка нахмурившись, Рафаэль следил за моим лицом, задумчиво перебирая в руке сигару. Его общества искали, и никто в зале не мог понять, почему от тратит свое время на такую, как я. Но никто не смел открыто покоситься на Главу Совета, только ледяной взгляд Джулии иногда устремлялся в нашу сторону.
— Кажется, Джулия не слишком довольна, что вы со мной разговариваете, — заметила я, отворачиваясь, потому что она снова обратилась к Майку с благосклонной улыбкой. И он отвечал ей совсем не так, как другим: в отличие от остальных, к ней он был чуток и внимателен.
У меня это почему-то вызывало раздражение.
— Кажется, я могу сказать то же самое про вас и ее собеседника, — проронил Рафаэль, вставляя незажженную сигару в зубы. — Так что в чем-то мы с ней квиты.
От его замечания я вспыхнула.
Но Рафаэля это ничуть не смутило.
— Доктор держал меня в курсе вашего состояния, — промолвил он, смакуя свою сигару. Его лицо неожиданно разгладилось, словно все досадные помехи были устранены и он мог наконец приступить к делу. — Я очень рад, что каникулы в его доме пошли вам на пользу.
