(курсив автора) на основе борьбы с законом ценности она всегда будет равнодействующей борьбы, хотя бы направление действия закона ценности и закона социалистического (первоначального? —
Н. Б.) накопления совпадали, иногда в частных случаях в реальной обстановке» (47—48).
В этой длинной тираде самым причудливым образом перепутано и переплетено верное с вопиюще неверным. Правильно то, что мы можем находить пропорции своими методами, но неправильно то, что наши методы противоречат материальному содержанию закона ценности. Правильно то, что закон ценность есть специфическая принадлежность товарного общества. Но неправильно утверждение, будто он сменяется законом первоначального социалистического накопления, который к тому же обязан противоречить закону ценности по материальному существу. Вопиюще неправильно заключительное положение, будто пропорциональность у нас может устанавливаться «только в борьбе» с законом ценности. Правильным является общее положение о том, что при капитализме пропорции были бы иные. Но неправильными являются те выводы, которые отсюда делаются. И т. д. и т. п.
Нам необходимо остановиться здесь на нескольких вопросах более подробно, ибо они являются новыми, мало разработанными, а тов. Преображенский дает на них явно неудовлетворительный ответ. Мы берем здесь, в связи с только что приведенной цитатой, два вопроса: вопрос о пропорциях при социально различном общественном типе отношений и вопрос о соответствии между ценностью, трудовой затратой и проблемой накопления. Разумеется, мы на данной стадии анализа ограничиваемся лишь самой общей постановкой вопроса и при том под углом зрения того спора о «регуляторах», о котором идет речь в настоящей главе.
К первому вопросу мы подойдем вот с какого конца. Оставим пока в стороне вопрос об общественной форме закона трудовых затрат. Тогда перед нами будет то положение, которое выставил Маркс в цитированном письме к Кугельману. Спросим себя, однако, как же возможно то обстоятельство, что один и тот же по своему материальному существу регулятор приводит к самым разнообразным явлениям в области экономических отношений? Разве, в самом деле, в разных общественных структурах мы имеем одинаковые пропорции между различными производственными отраслями? Разве динамика этих пропорций и отношений та же? Наконец, что означает громаднейшее различие в темпе развития? Возьмите развитие феодального общества и бешеный бег капитализма. Или сравните темп развития первобытной общины с темпом развития при социализме. Как же все это увязывается с единым по существу регулятором, законом трудовых затрат?
