Реализм фантастики - Дмитрий Александрович Биленкин

ДМИТРИЙ БИЛЕНКИН

Реализм фантастики

Несмотря на работы Е. Брандиса, А. Бритикова, Г. Гуревича, Ю. Кагарлицкого, Т. Чернышевой и некоторых других исследователей, теория научной фантастики еще туманна. Настолько, что до сих пор бытуют определения типа "литература о будущем", "литература мечты", хотя всякий читатель НФ без труда припомнит произведения отнюдь не о будущем (В. Обручева, например) и такие, в которых мечта не присутствует (все антиутопии). Спорят даже о том, что важнее в НФ идеи или художественность, хотя это похоже на выяснение, какая нога главнее - левая или правая. Дошло до того, что в солидной дискуссии на страницах "Литературной газеты" один автор фактически потребовал подчинения НФ законам науки, хотя это настояние столь же правомочно, как идея подчинить научное исследование законам искусства.

Правда, причину такого сумбура можно понять. Известно, что если хотя бы один факт не укладывается в сложившиеся представления и концепции, то это означает их недостаточность и требует теоретических новаций, что сложно. А научная фантастика преподносит подобные факты. Как, например, объяснить ситуацию, что уже лет десять - пятнадцать Жюль Верн опережает по числу изданий и переводов всех писателей Франции за всю историю ее литературы? Действительно, как? Жюль Верн вроде бы не сопоставим с Бальзаком, Флобером или Мопассаном. Может быть, перевес ему создает детская аудитория? Сомнительно, так как взрослая аудитория обширней, но предположим. Что же, спрашивается, так прельщает в Жюле Верне современных подростков? Во многом устаревшие фантазии? Или, быть может, приключенческая динамика? Но тогда почему не Дюма? Да и какая по нынешним меркам у Жюля Верна динамика; тут десятки современных сочинителей забьют старика по всем статьям... Словом, все настолько малопонятно, что литературоведение предпочло проигнорировать возникшую ситуацию.

А ведь это далеко не все, что таранит сложившиеся представления и концепции. Зададим себе необычный вопрос. Как великая литература девятнадцатого и начала двадцатого века отразила, осмыслила надвиг технического прогресса и возрастающую роль науки? Насколько она предвосхитила обусловленные этим перемены грядущего? В каких произведениях крупно предстал новый герой времени - ученый с его взрывоносными исследованиями и творящий небывалую машинерию изобретатель, инженер, конструктор?

Увы, обзор литературы, скажем, от Бальзака до Голсуорси оказывается в этом смысле разочаровывающим. Мало что она здесь уловила, запечатлела, еще менее предвосхитила. Что же получается? Великая, могучая и правдивая литература прошлого оказалась подслеповатой, слона-то, выходит, она не приметила?..