— Я все утро просидела с ним в больнице, пока не пришло время идти на работу. После работы я отправилась прямо туда. В больнице мне сказали, что он ушел, сказали «Выписался». Я приезжаю сюда, захожу, а тут ты. Держишь его за руку. Спишь, — она глубоко вздохнула и прищурила глаза. — Я тебе башку оторву.
— Я бы не стала этого делать, — резко ответила Гризельда.
Джемма опешила, почувствовав металл в голосе соперницы.
— Сегодня ночью все равно ничего не случится. У него не встанет, даже если он захочет.
Гризельда смотрела на нее, радуясь, что покров полумрака скрывает вспыхнувший на ее лице румянец. Она совсем не была невинной овечкой, но в последний раз, когда она видела Холдена, ему было тринадцать. Поэтому даже в мыслях не могла себе представить, что он мог бы… что они могли бы… что их тела могли бы…
Джемма встала, проводя руками по своим узким джинсам.
— Скажи Сету, чтобы как проснется, позвонил мне. Нам нужно кое-что обсудить.
Не двигаясь с места, Гризельда коротко кивнула, наблюдая за тем, как Джемма направилась к выходу и громко хлопнула дверью. Холден порывисто вздохнул и быстро открыл глаза.
— Где Гри?
— Здесь. Я здесь. Тише. Тише. Вот так, — пробормотала она, шевеля пальцами, чтоб он понял, что она не призрак.
— Я сплю, — сказал он, задыхаясь и моргая на нее своими сонными глазами.
Она покачала головой и ласково произнесла.
— Нет, Холден. Это я. Я здесь.
— Это ты, — выдохнул он, его глаза распахнулись, затем снова закрылись. — Гри. Не уходи.
— Я не уйду, — пообещала она, и он провалился в глубокий сон.
На этот раз он не сжал ей руку, поэтому, посидев еще несколько минут в тишине и убедившись, что он спит, она высвободила свои пальцы из его руки, не разбудив его. Она стащила со спинки дивана потертое, тонкое одеяло и укрыла его, довольная тем, что он не пошевелился.
Поднявшись и выйдя из комнаты, она заперла дверь квартиры, задвинула щеколду и набросила цепочку.
— Хватит на сегодня гостей, — пробормотала она. Внезапное появление, угрозы и уход Джеммы здорово выбили ее из колеи. С тех пор как Гризельда последний раз дралась с женщиной, прошло уже много лет, тем не менее, она все еще была в хорошей форме — скорее всего, она бы сумела за себя постоять. Нет, больше всего ее беспокоило то, что даже после долгой жизни в приемных семьях, ее напугало это ощущение уязвимости, возникшее от того, что ее разбудил посторонний человек, и спустя столько лет самостоятельной жизни и года с Джоной, она все еще к этому не привыкла.
