Да здравствуют медведи! | страница 60



После обеда капитан вызывает тралмастера, Ивана Жито, Игоря Доброхвалова.

Траловая лебедка в порядке. Неужели будем работать?

Справа, вынырнув из пучины, вздымает на гребень соседний траулер — мурманчанин. Мы бросаемся к иллюминатору, но стекло заливает кипящей волной.

Когда мурманчанин снова выныривает, мы видим, что траловых досок за его кормой нет, — он ловит.

В кубрик просовывается голова Доброхвалова.

— Выходи на выметку!

Мы отпираем рундуки, начинаем облачаться в полные рыбацкие доспехи: торчащие колом зеленые проолифенные штаны на подтяжках, просторную проолифенную куртку со стоячим воротником, высокие яловичные сапоги, знаменитую зюйдвестку с закрывающими затылок полями и наушниками.

Гулко стуча подкованными каблуками, поднимаемся по трапу. Доброхвалов открывает массивную герметическую дверь.

— Ну, пошли!

Один за одним выходим на палубу. И сразу перестаем слышать друг друга.

Палуба вздымается горой, уходящей в небо. Мое место — там, на вершине, на правом кормовом отсеке.

Палуба уходит из-под ног крутым склоном, упирающимся в пенистую синь. Мое место там, внизу, — на правом кормовом отсеке.

Когда вслед за Бичуриным я добираюсь до грузовой лебедки, огромный вал врывается по слипу, через всю палубу летит к надстройке и откатывается обратно.

Бичурин уже у решетки, запирающей слип. Распахивает ее и перепрыгивает обратно на отсек, едва успев увернуться от следующей волны, — теперь она свободно может смыть по слипу с палубы.

Доброхвалов на левом отсеке машет рукой и разевает рот. По губам догадываюсь: «Давай!» И включаю грузовую лебедку.

Куток сползает по слипу. Бичурин отдает пенторгак, и новый вал разом смывает с палубы весь трал.

Вдвоем изо всех сил тянем ваер, пытаясь завести его на раскачивающийся блок. Такой он тяжелый, этот стальной змей… Новая волна выбивает у Бичурина трос. Меня окатывает с головой. Пальцы немеют… Только бы удержать, только бы удержать…

Бичурин подхватывает ваер и с маху надевает его на блок. Перегибается за борт, чтобы подключить доски. Скорей, скорей — идет новый вал.

Бичурин разгибается, отскакивает, прижимается плечом к стояку промысловатого мостика. Освобожденная от цепи тысячекилограммовая доска грохает по корме.

Доброхвалов уже на переходном мостике. Значит, и у них все в порядке.

Бежим назад к надстройке.

Спрятавшись от брызг за барабанами траловой лебедки, пытаемся закурить. Руки не слушаются. Наконец Серову удается подхватить на лету огонек, сорванный ветром со спичечной головки… Затягиваемся дымом, оглядываемся по сторонам.