Начал его вербовщик воинским штукам обучать: как с опорой на копье на десять чи в высоту прыгать, как щитом обороняться, как мечом разить. Ничего дважды показывать не пришлось, на ходу Ши Ди всему учился. В городах искусство свое показывает, народ на это глядит, в армию вербуется.
Прозвал его вербовщик Мэйгуо Дуйчжаном — Капитаном из Прекрасной страны. Чем дальше они идут, тем вербовщик веселее, а Ши Ди печальнее. Не по душе ему, что вместо настоящей войны в балаганных представлениях участвовать приходится. Одно лишь и утешало: так или иначе, а двигалась повозка на север — стало быть, туда, куда ему надо.
Чем дальше на север — тем холодней ночи, тем больше навстречу идет бедного люда, согнанного с земли варварами, чаще под кустами трупы умерших от голода и усталости попадаются. Тянутся по дороге калеки в лохмотьях — остатках солдатской одежды. У того ноги нет, у другого руки, третий глаза лишился.
— Откуда вы, добрые люди? — спрашивает Ши Ди.
— Сражались мы в большой битве под А-Цзанем. Бросил враг на нас полчища демонов, испепелял нас молниями, чёрным дымом травил. Страшен колдун Хун Кулоу, никто перед ним не устоит.
— А слыхал ли кто-то из вас о Бу Кан-ане, прозванием Ба Цзи, из деревни У Лю-цинь уезда Ню-Юэ? Это мой друг!
— Не слыхали мы о таком человеке, но если бился он под А-Цзанем, то либо его тело давно расклевали стервятники, либо угнали его в плен, на рудники в Судэ, либо он калека сейчас, как мы.
Смотрит Ши Ди на страдания народа — сердце кровью обливается. Вот пришли они в Дуньхуан. Смотрят — люди из города бегут, войско в расстройстве, управитель в ужасе. Везде говорят, что вот-вот варвары через пустыню перейдут и город возьмут.
— Э, — говорит вербовщик, — нам тут делать нечего. Поворачиваем обратно на юг.
— Как же это обратно? — возмутился Ши Ди. — Враг наступает, где нам и быть, как не здесь?
— Мое дело солдат в армию вербовать, твое — воинскую выучку показывать, — рассердился вербовщик. — Мы сюда свежее мясо привели, пора за новым возвращаться. А ослушаться меня ты не можешь: раз в реестр записался, то человек ты теперь подневольный.
«Ну, нет! — подумал Ши Ди. — Теперь, раз уж до Дуньхуана добрался, то хоть пешком, хоть в одиночку, а пойду на врага!»
Пошел он по рынку, расспрашивает военных и гражданских: не слыхал ли кто о Ба Цзи из Дуньхая? Никто ничего о Ба Цзи не знает, а вести о дуньхайцах самые худые: в битве при А-Цзане кто не погиб, того варвары в плен угнали. Сел грустный Ши Ди под стеной, начал палочкой на земле чертить без всякого смысла, глаза слезами заволокло. Вдруг слышит он из повозки бродячего астролога приятный девичий голос:
