— Плохи наши дела, — тихо сказал дрессировщик. — Видно, заболел ты, братец, всерьез...
Позвонили врачу. Явился он только к вечеру. Высокий, длинноволосый, и одет был так, будто сошел с магазинной витрины. Шел по цирку и озирался: как бы за что-нибудь не задеть, как бы пальто не запачкать!
— Очень уж у вас тут животными пахнет, — сказал он, брезгливо морщась.
— А чем же еще может пахнуть в цирке? — обиделся дрессировщик. Но ссориться с врачом не хотел и перевел разговор на другую тему: — Вот здесь у нас... слон. Хотите посмотреть?
— Что я, на экскурсию к вам пришел? — Брезгливый врач удивленно приподнял плечи.
Дрессировщик не настаивал, не хочет — не надо.
Орлика ветеринар, то есть звериный врач, тоже осматривал как-то небрежно. Пощупал живот, попросил измерить температуру...
— Все ясно. Выпишу ему лекарство. И еще как-нибудь забегу. Случай-то, в общем, пустячный...
— Как же пустячный?! — возразил дрессировщик.
— Не надо преувеличивать. Кто из нас врач?— Раскланялся и ушел, отряхиваясь на ходу.
— Не повезло нам, бедняга, — сказал дрессировщик. — Можно ли ему доверять? Придется поискать другого ветеринара.
И тут помог случай.
Вечером, после представления, к дрессировщику подошли двое зрителей, в телогрейках и валенках. Как видно, не городские...
— Мы с конезавода, который километров за тридцать, — сказал один. — Карликовых пони выводим. Я зоотехник, а он ветеринарный врач. Хотелось бы на ваших питомцев взглянуть!..
Дрессировщик обрадовался, повел гостей в конюшню.
— Заболел у нас пони, — пояснил он. — Лекарства даем... А лучше ему не становится.
Подошли они к Орлику. Врач присел на корточки, погладил его.
— Ну, дружок, —ласково сказал он, — посмотрим-ка, что тут с тобой стряслось.
Он долго осматривал Орлика, потом прочитал рецепты.
— Не помогут эти лекарства... Положение, не скрою, тяжелое. Даже не уверен, удастся ли нам беднягу спасти. — И обратился к зоотехнику: — Возвращайся-ка ты без меня. Только пришли кого-нибудь с инструментами. И лекарства пусть захватит. Я сейчас выпишу... — Потом снова обратился к больному: — Тебя Орликом зовут? А меня Трофимом. Теперь будем жить с тобой вместе.
Плохо выглядел Орлик! Очень плохо... Бока ввалились, дыхания почти не было слышно, только живот чуть-чуть вздрагивал. Он смотрел Трофиму прямо в глаза, будто просил о помощи.
Пять дней Трофим сражался за Орлика. Делал ему уколы каждые полчаса — и днем и ночью. Кормил его из рук и спал тут же, рядом. А сам не ел почти ничего: просто не успевал. Только кофе пил крепкий, чтобы не уснуть невзначай... И все звери в цирке, казалось, понимали, что Трофим — это их друг. Катрин, когда он ненадолго заглядывал к ней, радостно хлопала ушами и осторожно обнимала Трофима хоботом.
