Эпопея забытых | страница 12

для счастья страны, для ее возрожденья,

забыв для труда монастырский устав,

писал день и ночь, ни на миг не устав!

Так молвил отшельник в далекие годы...

Отвергнутый раем за службу народу,

он первый, предвидя истории ход,

немеркнущей искрой зажег свой народ!..

Пропойте вы мне, македонские девы,

пропойте невинные ваши напевы,

возьмите букеты — откликнусь я вмиг,

заслышав ваш звучный певучий язык.

Туда устремлюсь я по вашему зову,

и буду вздыхать о вас снова и снова

я с пенистой Дриной и Струмой-рекой,

и эхо с Пирина ответит тоской.

Летите же, песни, из гор македонских,

печальны, как плач на реках вавилонских;

в тех песнях кандальный мне слышится звон...

Развейте же, песни, кладбищенский сон!

О, эти старинные воспоминанья,

сказания древности нашей, преданья,

чудесные тени минувших веков —

о славных дружинах юнаков-орлов,

о храбрых, в борьбе за свободу сраженных,

достойною славою не окруженных,

о тысячах раненых, павших борцов,

кто вновь с Крали Марко к походам готов!

Ты, наш Крали Марко, встаешь, как в тумане,

славянская слава, фантазий созданье,

Роланд македонский — заветный, родной,

друг слабых и бедных, народный герой!

Ты мчался пустынями, мчался лесами,

дамасский свой меч вознося над врагами!

Кого не страшил ты, разящий грозой,

орудуя палицею боевой?

Где ты не сражался с Муса-Кеседжией?

Куда ты не мчался с конем Шарколией?

Где только следа великаньего нет?

На скалах гранитных ноги твоей след!

В Белграде и в Прилепе в темной пещере,

тобой рождены, притаились поверья.

Как призрак, ты, черным конем вознесен,

взлетаешь над Кукушем, на Геликон!

Какая гигантская тень твоя всюду!

Какою же сказочной вскормлен ты грудью!

Коль на ноги станешь ты, наш исполин,

под правою — Хемус, под левой — Пирин!

Летите, о песни, великое слово!

Вы — словно последние вздохи былого.

Так пойте же, девушки, песенный дар,

несите восторженно в Пинд или в Шар

и в Стругу — мой город любимый особо:

ведь там родились Миладиновы оба.

В темницах зловонных и затхлых, сырых,

покрытых мокрицами стен вековых,

истерзаны, гнили, закованы оба,

два трупа, что брошены были в два гроба.

Века миновали! Тепла и светла,

надежды заря в их сердцах не зажгла.

О, прокляты будьте, вы, тюрьмы глухие,

где гибли, разбившись, сердца молодые,

где столько могучих надорвано сил,

где столько насилий тиран совершил.

Дмитрий был в бездну низвергнут безвинно,

и скоро столкнули туда Константина.

В те годы борьба справедливая двух

будила народный отвагою дух —

Несли Миладиновы вещее слово