Немного позже я узнала смысл слов: «кончать», «иметь», «оргазм», но уже тогда, может быть, инстинктивно чувствовала, что Мария «кончает», судорожно извиваясь и дергаясь всем своим телом. Я испытывала почти такое же состояние.
Проделывала она со мной и другие очень стыдные вещи, в том числе — это было незадолго до разрыва с ней — пробовала тереть головкой своего клитора о мой анус…
К сожалению, много позже я узнала, что Мария была агентом-разведчиком Хояси, что она проходила специальное обучение, выучила английский язык и совершенствовалась во французском, который уже тогда знала прекрасно. Я узнала также, что она была любовницей Хояси и с гостями не позволяла себе ничего такого, к чему они особенно стремились, а удовлетворяла их каким-либо извращенным способом.
Из-за Марии и начались все мои неудачи. Как-то, сидя в своей комнате, я перебирала свои старые платья. Вдруг я нащупала рукой бумажку, зашитую в подол моего старого платья. Чувствуя, что здесь скрыта какая-то тайна, я с лихорадочной поспешностью распорола шов и вынула ее…
В это мгновение дверь распахнулась, и в комнату вошла Мария.
— Что это? Письмо?..
— Да… то есть нет… — прошептала я, — просто бумажка.
Мария бросила на меня пронизывающий взгляд и тотчас же ушла.
Я схватила бумажку и прочла:
«Хр. 33 рыба ушла. Ставьте сети Н7К717 в тихой лагуне. Спросите мирных людей».
Очевидно, это была копия телеграммы, написанная отцом. Но зачем было ее зашивать? Во всяком случае, ее надо было немедленно уничтожить. Я перечитала записку еще раз, чтобы запомнить, зажгла свечку, сожгла бумагу и растоптала пепел на ковре.
— Где записка? — влетел в комнату Хояси. — Ты слышишь?
Я молчала.
Он сильно сжал мою руку.
— Я ее сожгла, — призналась я и указала на пепел на ковре.
Хояси с силой ударил меня по лицу и вышел, хлопнув дверью. Щека у меня горела, глухая злоба постепенно заполнила все мое существо: «Как! Желтая дрянь будет бить меня, француженку! Ну, ничего, я тебе еще устрою веселенькую шутку!»
Я достала длинную японскую шпильку для прически и спрятала ее в складках халата. До вечера меня никто не беспокоил, а вечером за мной пришли две девушки и пригласили меня с собой.
— Сегодня у нас важные гости, — сказали они, — и тебе придется поработать.
Увидев испуг в моих глазах, они засмеялись.
— Не бойся, ты только будешь прислуживать за столом. Но велели тебя предупредить — никаких разговоров с гостями не заводи.
Со страхом, но в то же время и с немалой долей любопытства я пошла с ними в ту часть дома, где еще не была. Девчонка открыла одну из дверей:
