», будто были впечатлены только что увиденным.
— Нас наверняка отведут к директору, — прошептала я ему.
Кеннеди кивнул вперед, чтобы я туда посмотрела, и ответил:
— Да, похоже так и будет.
Наш директор, доктор Уилбер, стояла рядом с нами, скрестив руки на груди, разочарованно и неодобрительно качая головой.
Мы подошли к ней, и вздохнули все одновременно.
— Вы оба ждали последнего учебного дня, чтобы натворить что-нибудь? — раздраженно спросила она.
— Извините, — пробормотали мы с Кеннеди.
— Что ж, вы знаете, что это значит, — сказала она, поднимая брови.
Мы медленно закивали.
— Что сказать, мы парочка болванов, — попытался отшутиться Кеннеди, но на нее это не подействовало.
«Неплохая попытка, Кеннеди», — подумала я.
— Следуйте за мной, — приказала она. — Будете наказаны.
Мы с Кеннеди в ужасе обменялись взглядами и последовали за директором.
Наказание в кабинете директора – это должно быть весело.
— Что случилось с Ширли? — спросила я тихо, следуя за ней. Она даже не побеспокоилась повернуться к нам.
— Это последний учебный день, миссис Ширли дома, я полагаю, — ответила она безучастно.
Я бросила на Кеннеди умирающий взгляд. Он слегка пожал плечами, хотя губы его свернулись в ухмылку. Он считал это забавным, но это было не так. Я этого всего не хотела.
— Как долго мы будем наказаны? — спросил Кеннеди.
Мы почти дошли до ее кабинета, навевающего невероятную тоску. Стены были бледно-бежевыми, без единой картины, которая радовала бы глаз. Меня будто затянуло в черную дыру страданий.
Она открыла перед нами дверь и, пока мы проходили мимо нее в кабинет, ответила:
— До ланча, затем оба можете идти.
Нам предстояло провести в кабинете директора Уилбер почти четыре часа, до первого ланча. Кеннеди смог пару дней назад перенести время ланча, но они разрешили ему это только потому, что это был наш выпускной год, мы сюда уже не вернемся, и они подумали – а почему бы и нет?
— Хорошего дня вам обоим, — пробормотала Доктор Уилбер, когда мы с Кеннеди спешно покидали ее кабинет ровно в двенадцать дня.
— Вам тоже, — громко ответил Кеннеди, придерживая для меня дверь. Я поспешила выйти, а он поспешил меня догнать.
Спускаясь по коридору, я посмотрела него, и он улыбнулся. Взял меня за руку, крепко сжимая.
Каким-то образом я поняла, что на этот раз он взял меня за руку не для того, чтобы успокоить, а просто потому, что хотел держать меня за руку. Это напомнило мне кое о чем.
Что-то не давало мне покоя, поэтому, прежде чем мы дошли до толпы учеников, спешащих на обед, я решила разобраться с этим, чтобы облегчить душу.
