Впрочем, довольно высоких слов. Тем более что хвалить начальство не наш выбор и не наш путь, — как говаривал на лекциях один пылкий факультетский историк (правда, вместо «начальства» у него фигурировала «Америка»).
«Американец» поставил подпись… Извините, отвлекся. Итак, начальник нарисовал под приказом свой заковыристый вензель, зачем-то бережно дунул на него (атавизм от «чернильного» детства?), отложил (шариковую!) авторучку. Поднял на меня большие глаза, поправил черную волнистую кудель, причмокнул полными губами, отороченными крапчатой кожицей (в тот момент он походил на большого ребенка) и сказал:
– Постарайтесь максимально вникнуть в работу, набраться знаний. Как вариант, после института — сюда? Резонно. Здесь интересно и перспективно. Ферштейн?
Я подумал: правильный был студент. И кивнул.
Позже я узнал, что «ферштейн» — любимое слово начальника, и потому неудивительно, что прозвище он получил соответствующее, только с большой буквы.
Инженер по технике безопасности после пяти минут беседы дала практиканту-новобранцу, как домашнее задание, брошюру-инструкцию и сказала на тюменско-северном суржике:
— Короче, нэ лизь туды, куды тэбэ нэ просять! Понял?
Понял-понял. Сколько раз уже за сегодня слышал это слово, и даже в переводе.
Все понял и все ферштейн, и руководитель службы, в которой предстояло работать, отвел меня в «отель».
«Отель» — трехкомнатная квартира на втором этаже брусчатой двухэтажки, приспособленной под общежитие-гостиницу. Мне показали небольшую комнату, где уже живет «один чувак», а в других комнатах «тоже обитает банда: Троцкий и столичные».
— Ну вот, — сказал мой устроитель, — поработать не успел и уже на выходные. Везет же людям! Мне бы так каждую трудовую неделю. Короче, студент, покой и комфорт не обещаю. Гарантирую только койко-место, вот оно. — И попрощался: — Ну, доживем до понедельника! Если доживем.
Хохотнул.
Чувака и Троцкого со столичной бандой дома не было. Я расположился, по-спартански наспех обмылся холодной водой, которая лилась из кранов в ванной, клацая зубами залез под одеяло, согрелся и отошел в беспробудный богатырский сон.
Утро субботы. Скрипнула дверь, я проснулся.
В комнату ввалились человек пять характерного облика. Банда пришла посмотреть на новенького. Все здоровые и небритые и, кажется, с похмелья. Смотрим. Они на меня, я на них.
— Привет, — говорят.
— Привет, — отвечаю.
— Надолго?
— Не навсегда.
— Молодец. Пить будешь? — показывают бутылку водки.
