Основания девятнадцатого столетия | страница 32
Хотя моя тема — религия, я сознательно остановился на этих внешних моментах, так как мне, как дилетанту, при вступлении в теологическую область подобает большая осторожность и сдержанность. Я бы охотно изложил о Павле все согласно моим убеждениям, но, как часто бывает, все зависит от смысла одного-единственного (возможно, сомнительного) слова. Мы можем быть уверены только, если идти от первоисточника. Оттуда апостол Павел решительно обращается к нам: «Я, по данной мне от Бога благодати, как мудрый строитель, положил основание, а другой строит на нем; но каждый смотри, как строит» (Первое Послание Коринфянам 3, 10). И если посмотрим, следуя призыву апостола, не предоставляя эту заботу другому, то обнаружим, также не вступая в область ученой дискуссии, что положенное апостолом Павлом основание христианской религии состоит из разных элементов. В сокровенных глубинах своего существа, в его понимании значения религии в человеческой жизни Павел настолько не иудейский, что заслуживает эпитета антииудейский, иудейское в нем — по большей части оболочка. В душе Павел не рационалист, а мистик. Мистика — это мифология, объяснение которой идет из символических изображений во внутренний опыт невыразимого, опыт, интенсивность которого усилилась и который разобрался в своей сокровенной сущности. Истинная религия апостола Павла — это не сохранение так называемых хроник мировой истории, но мифически-метафизическое познание. Такие вещи, как различение внешнего и внутреннего человека, плоти и духа: «я несчастный человек, кто избавит меня от этого смертного тела?» — многие высказывания, как например: «мы все тело Христово» и т. д., — все это указывает на трансцендентное представление. Еще более четко проявляется индоевропейское направление духа, если рассмотреть главные, лежащие в основании убеждения. В центре (см. с. 559 (оригинала. —