но она сама ни то, ни другое, но явление движения. Это признаёт и философ дарвинизма Герберт Спенсер, рассматривая эволюцию как ритмичную пульсацию, и четко объясняет, что в любое мгновение равновесие одинаково.
>258 Это действительно непостижимо, как систола может быть «прогрессом» над диастолой, движение мятника вправо — «прогрессом» перед движением влево. И, несмотря на это, умные головы, увлеченные потоком царящих заблуждений, именно в эволюции хотят видеть гарантию, даже доказательство реальности прогресса! Куда можно зайти с таким нелепым начинанием в логике, покажу на примере, потому что здесь я плыву против течения и не могу не использовать преимущество.
Джон Фиске, известный создатель истории открытия Америки, в своем богатом идеями дарвинистском произведении «The destiny of Man, viewed in the light of his origin»>259 пишет: «Борьба за существование произвела совершенное произведение творческой силы — человеческую душу». Не знаю, как борьба может быть единственной действующей причиной возникновения какой-либо вещи. Это мировоззрение кажется мне несколько чересчур обобщенным, как вся философия эволюции. Но настолько лежит на поверхности то, что борьба укрепляет силы и извлекает физические и духовные склонности и развивает их упражнениями (этому учит древний Гомер наших детей), что я не хочу пока спорить. Далее Фиске говорит: «Непрерывная борьба привела к развитию высших форм органической жизни» (с. 95). Хорошо, примем это. Но что делает прогресс? Логично предположить, что прогресс состоит в увеличении массовых убийств или по крайней мере обусловлен ими — подтверждения чему могли бы дать некоторые явления нашего времени. Но это далеко не так! У Фиске есть преимущество перед такой доморощенной логикой, потому что он знает не только происхождение, но и назначение человека. Он говорит: «При более высоком уровне эволюции борьба за существование прекращает быть решающим фактором... Это в высшей степени великолепный факт, нет слов для восхваления подобного изменения». Этот райский мир и есть цель прогресса, более того, он в самом прогрессе. Фиске, как очень разумный человек, справедливо ощущает, что до сих пор никто не знал, что понимать под этим словом-талисманом «прогресс». Теперь мы это знаем. «Наконец, — говорит Фиске, — наконец, нам стало ясно, что значит прогресс человечества». Но минуточку! Что должно стать с нашей столь трудно и добросовестно приобретенной душой? Нам только что объяснили, что борьба за существование «произвела» душу: отныне она будет возникать без причины? Предположим, конек наследственности возьмет ее на свою гостеприимную спину и провезет немного дальше, но не приведет ли это, согласно ортодоксальному дарвинистскому учению, к прекращению борьбы и к вырождению произведенного ей,
