У его ног лежал ошалевший от удара по башке Чума. Совершенно никакой Чума с глазами, плавающими в разные стороны, и с кровью, споро бегущей из носа. И два долбаных туриста, вконец испуганных и орущих от ужаса. Да, именно так.
Выстрел из милосердия навлек бы на них Крома. Крома, ставшего легендой за пару месяцев. Неубиваемого мутанта, охотящегося на бродяг и военных, на бандитов и туристов. И Урфин не знал простой вещи. Справится ли он с ним? Стало ли ему за прошедшие годы легче? Нет. Никогда. Несмотря на то что вернулись все оставшиеся в живых. И что?..
* * *
Мадам Энн смотрела на него, застывшего и смотрящего сквозь нее. На стол встали три стопаря с настойкой. Жесточайшей, в пятьдесят-шестьдесят градусов, на травах, выстоянной и выгнанной здесь же. Сдобновкой. Урфин махнул ее не глядя и не закусывая. Раскурил потухшую сигару. Вернулся назад, глядя в глаза этой тупой овцы, решившей рискнуть всеми своими родными. Дура. Конченая дура.
– Дикой…
– Да?
– Хотя толку от тебя… Чума?
Чума хрустнул стулом, разворачиваясь. Угрюмо зыркнул на вырез мадам и весь обратился в слух.
– Помоги, будь добр. Отойди к этой трехнутой на всю голову семейке туристов и расскажи им. Знаешь, что рассказать. С меня причитается.
Рыжий ирокез согласно качнулся. Чума ртутью вскочил на ноги, совершенно интеллигентно предложив руку даме. Та лишь обдала его презрением и ароматом дорогого парфюма, двинулась к своим. Весь ее гордо-напряженный вид сулил Дикому отсутствие прибытка. И наплевать. Грех на душу Урфин брать не хотел. А вести детей в Зону есть истинный грех.
Дикой надумал что-то там вякнуть. Урфин показал кулак. Околосталкер встал и прошествовал. В сторону семейки гребаных, чтоб им дома сиделось, Уизли. Тимбилдинг по-семейному. Что за жизнь пошла, а?
Сбоку скрипнуло. На освободившийся стул кто-то приземлился. Шатать твою трубу, прямо приемный день. Хотя, возможно, это оказалось что-то светлое и приятное. Урфин покосился и вздохнул. Вместо светло-приятного, теплого, мягкого и красивого на стул угнездился чему-то довольно скалящийся Баркас. И что, спрашивается, заставило его блестеть зубами эдак гнусно и одновременно радостно? Уж точно не желание прорекламировать единственную во всей округе стоматологию Зазы Цицишвили. Хотя именно оттуда родом его моляры, премоляры и клыки. Два месяца назад, столкнувшись в отсутствие Урфина и Хэта с костоглодом, Баркас решил укротить чудище с помощью оставшихся зарядов АПС. Не вышло. Спасли бедолагу Бульба и Шеф, решивший заглянуть на дикий рев с рыком у пятачка за Московской Рогаткой. Но зубы делать пришлось конкретно.
