- Не знаю, - кратко ответил Тингли, - где эта банка?
- Все еще у моего друга.
- Что было на этикетке?
- "Ливер Пит № 3".
Тингли проворчал:
- Где вы ее купили?
- У Брюгеля на Мэдисон-авеню.
- У Брюгеля? Боже! Это первая... - Тингли прикусил язык и впился в визитера взглядом, которому только недоставало искры, чтобы вспыхнуть ярким пламенем.
- Я вправе думать, - сказал Фокс сочувствующе, - что новости, сообщенные мною, вас встревожили, но я здесь не затем, чтобы тянуть из вас жилы. Видите ли, я детектив. Текумсе Фокс. Возможно, вы наслышаны обо мне.
- Дьявол меня подери! С какой стати?
- Просто подумал, что вы, возможно, один из тех немногих, кто слышал. - Только пристальный взгляд мог бы уловить едва заметные признаки неудовольствия, вызванные этим заявлением, явно задевшим тщеславие посетителя. - Впрочем, это не имеет значения. Важно другое: будучи наблюдательным в силу своей профессии, я заметил, что вы не удивились при моем известии, и то, как вы оборвали фразу, подсказало мне, что вы слышали о хинине и прежде. Вы знаете, как он оказался в "Ливер Пит"?
- Нет, не знаю! - Тингли заерзал на стуле. - Я признаю, мистер Фокс, что у вас вполне обоснованные претензии.
- Я пришел не с жалобой, - отмахнулся Фокс. - А что, много уже было нареканий?
- Мы... да, несколько...
- Все от покупателей? От властей? Или от репортеров?..
- Господи помилуй! Нет! С чего бы?.. В хинине нет ничего опасного...
- Это верно. Но как закуска он вряд ли годится, тем более что на этикетке - о нем ни слова! Как вы уже слышали, я здесь не для того, чтобы жаловаться. Скорее, затем, чтобы обратить ваше внимание на тот ущерб, который может быть вам причинен, скажем, мною или кем-то еще, пожелавшим поставить в известность о хинине власти или прессу, допустим, "Газетт". Или тех и других? Нет, я делать этого не собираюсь, просто констатирую факт.
Тингли подался вперед и вперился в посетителя гневным взглядом. Фокс улыбнулся в ответ.
Наконец Тингли произнес голосом, звенящим от напряжения, как струна:
- Вы, именно вы?..
- Именно я!
- Почему вы?.. Вы грязный негодяй! - Его челюсть продолжала шевелиться, но на какой-то момент он лишился дара речи. Затем к нему вернулась способность говорить. - Мой бог! Я выбью из вас признание! На кого вы работаете? На "Пи энд Би"? - Он скорее выплюнул, чем произнес ненавистные ему инициалы.
- Я работаю только на себя.
- Черта лысого на себя! Не мытьем, так катаньем!
