Дуглас размышлял. Артур хотел его. В этом не было сомнений. И хотя он мог бы взять своё прямо сейчас, ему абсолютно не хотелось видеть в постели это холодное, зажатое существо. Он хотел того Артура, который стоял на балконе в свете луны, изысканного и гордого.
Дуглас снова вгляделся в лежавшее у него на груди лицо. Артур уже целиком справился с собой, и теперь даже рука его на груди Ретта не цеплялась за более сильного мужчину, а лежала изящно, лишь слегка соприкасаясь пальцами с его кожей.
— Ты же это не специально?
Артур вскинулся, с новой силой попытавшись вырваться, и Дуглас без слов понял — нет, Артур не пытался испортить ему удовольствие. Сама мысль об этом задевала его гордость.
— Артур, успокойся, — попросил Дуглас тихо.
— Я уже спокоен, — голос Артура был ледяным.
— И не говори со мной в таком тоне.
Артур бросил на него испуганный взгляд, будто его только что застали за чем-то запрещённым.
— Простите, мистер Дуглас. Мы можем продолжить, я не буду мешать.
Дуглас поморщился, но решил, что с этой чрезмерной вежливостью сможет разобраться и потом.
— Я не собираюсь тебя насиловать.
Артур дёрнулся как от удара. Это движение не ускользнуло от внимания Дугласа, но он пока что мог лишь догадываться о том, что оно значит. Сама мысль о том, что кто-то мог прикоснуться к этому телу, изломать его… Была ирреальной.
Ретт аккуратно отодвинул в сторону волосы Артура и осторожно поцеловал белый висок.
— Я могу позволить себе немного подождать. Но тебе лучше смириться с тем, что ты принадлежишь мне.
— На три года, — ответил Артур машинально, потому что эта мысль и в самом деле уже посещала его.
Дуглас промолчал.
Артур проснулся со странным чувством и не сразу понял, что именно происходит. Ему хотелось кофе. Хотелось выпить горячего и бодрящего напитка, зажмуриться и насладиться его горьковатым послевкусием. Он попытался припомнить, где находится и что должен сделать сегодня, как делал это всегда — обычно он просыпался настолько разбитым, что не сразу узнавал собственную спальню.
Едва обрывки воспоминаний о прошедшей ночи всплыли в голове, как Артур резко сел, оглядывая помещение, в котором оказался. Спальня была пуста. Его смокинг, заметно помятый и неуместный с утра, висел на стуле. Дугласа не было.
Артур закрыл глаза и застонал. Вечером ему простили вольность. Простили… Глупость. Истерику. Он сам не знал, как мог так расклеиться, тем более на глазах у этого абсолютно чужого ему человека. Человека, которому нужно было лишь развлечение на несколько ночей.
