Должность [с аудиокнигой] | страница 24

ГЛАВА ПЯТАЯ. ПОЭЗИЯ И ПРОЗА

1

Это был невзрачный, плохо освещенный зал. Мимо нас бродили призраки: сомнамбулически — инертные юноши и лихорадочно — игривые старики; девицы, похожие на выловленных из океанских глубин придонных рыб, плоские и прозрачно-бледные; старухи с будто нарисованными лицами. Отчего-то меня не покидало ощущение: я нахожусь на кладбище и, кажется, даже чую тленный дух.

Время от времени какой-нибудь призрак подходил к нам и говорил, искательно улыбаясь, преимущественно Олегу Власычу:

— Нельзя ли выделить средства, так как… Не получиться ли так, что… Не стоит ли заранее обеспокоиться тем, что…

Олег Власыч брал за пуговицу, успокаивал, а в конце непременно добавлял:

— Естественно, если победит…

Тут он совершенно неповторимо кидал на меня свои глаза — ракушки, и я спешил стряхнуть их с костюма.

Вспомнился и краткий разговор Олега Власыча с Семеном Никитичем по дороге сюда.

— На хрен мы тратим деньги на этих импотентов? — сердито говорил Семен Никитич, глядя в окно на пузырящиеся лужи.

— Дань традиции, — вздыхал Олег Власыч, — Редко кто начинал, не подкупив интеллигузию… Тем паче, что сейчас это — сущие копейки.

Я, по обыкновению своему, ничего не понимая, сидел между ними и глядел на волосатый загривок шофера.

— Начинается, — Олег Власыч дернул меня за рукав.

На сцене был установлен микрофон, два сомнамбулических юноши прилаживали рядом с ним стойку со стаканами, надо полагать, воды. В президиуме сидели три седобородых старца и с ними вместе — то ли молодой, то ли еще более древний.

Призраки расселись в зале.

Член президиума неопределенного возраста поднялся:

— Приветствую, коллеги! Сегодня, как вы все уже знаете, у нас в гостях в полном составе предвыборный штаб Антушкина Сергея Леопольдовича. Попросим Сергея Леопольдовича!

Я, должно быть, задумался и очнулся только, когда Семен Никитич пребольно ударил меня в икру носком блестящего итальянского ботинка.

Вскочив, я поплелся на сцену.

— Уважаемые… нет, дорогие служители муз, — начал я, с ненавистью глядя в зал, — Кто-то из великих назвал вас «умом, совестью и честью нации», но я от себя добавил бы еще

и «непорочность» нации. При всеобщей коррупции, двурушничестве и стяжательстве вы,

непорочно и славно несущие знамя нашей литературы, сохраняете то единственно святое, что завещали нам наши предки.

Понимаю — и, поверьте, сердце мое обливается кровью — ваше нынешнее бедственное положение. При Кизлякове были отменены все льготы и субсидии, которые вы получали за свой честный и важный для государства труд, пылящийся ныне в библиотеках. Если же придет Алильханов, который, кстати, является резидентом ЦРУ и Моссада, что доказано, — ваша жизнь станет и вовсе невыносимой. Он — это достоверно известно — поклонник низкопробных детективов Аглаи Пупцовой…