— Сэр Гавейн и Зеленый Рыцарь?
Он с долгим сипловатым присвистом набрал в грудь воздуху.
— Право, мы предпочли бы... если только это возможно, не согласитесь ли вы осветить еще более ранний период?
— Древнеанглийский?
Профессор Ватанаба энергично кивнул, сияя от удовольствия.
— Именно таково желание членов нашей ассоциации. За редкими исключениями, мы почти ничего не знаем о дравнеанглийской литературе.
Я был рад это слышать — ведь и сам я знал не больше.
— Я предложил бы несколько иную тему. Скажем, такую: «Проблема романа».
— Боюсь, что многие из нас уже слышали лекцию на эту... эту в высшей степени интересную тему.
— Что ж, этого следовало ожидать.— Я подумал и предложил: — В таком случае вот другая тема: «Сомерсет Моэм, жизненный путь и творчество».
— Разумеется, лекции о жизненном пути и творчестве писателей весьма популярны. Но профессор Хигаши уже ведет у нас семинар по Моэму.
— Ну что ж...
— Вот тема лекции. Тут у меня записано. Пожалуйста, простите за скверный почерк.
«Заря английской литературы» — зти слова были выведены великолепным каллиграфическим почерком, какому так искусно обучали гувернантки во времена королевы Виктории.
— Превосходно, — сказал я со вздохом. — Пускай будет «Заря английской литературы».
При этом я напомнил себе, что всего неделю назад читал лекцию о лорде Баден-Поуэлле[5] перед шестьюстами сотрудницами экскурсионных бюро.
— И еще один вопрос... относительо вознаграждения... — Профессор Ватанаба остановился в дверях кабинета и в замешательстве стал теребить ремешки на своем портфеле. — Видите ли, наша ассоциация... Мы просим у вас снисхождения и любезности...
— На этот счет не беспокойтесь. Читать лекции входит в мои обязанности. И я не имею права брать деньги.
— Но мы хотели бы как-то выразить вам свою...
— Нет-нет, оставим это.
— Свою благодарность и свои... свои...
— Нет-нет, очень вас прошу. Это запрещено. Я никак не могу. Пожалуйста, забудьте об этом.
— Я вам глубоко признателен, мистер Кинг.
— Не за что. Просто в организации, где я работаю, очень строго смотрят на подобные вещи.
— Вы шутите. Наверное, это шутка в оксфордском духе. Мы ценим ваше бескорыстие.
— Пустое, пустое.
— В таком случае... в таком случае спасибо за то, что вы оказываете нам такое снисхождение и любезность, мистер Кинг.— Он вздохнул.— Итак, во вторник мы будем слушать вас и ловить каждое ваше слово.
— А теперь,— сказал профессор Ватанаба,— если у кого-нибудь из членов ассоциации есть вопросы к доктору Кингу,— в Японии я привык к тому, что приличия ради меня величали «доктором» или «профессором»,— он с удовольствием вам ответит. У кого есть вопросы, господа?
