В комнате темно. Шторы задернуты. Достаю наушники, включаю музыку и щелкаю
динамиком до тех пор, пока уши не начинают взвывать от боли. Отлично. Устало валюсь на
кровать и скручиваюсь, будто животное, прижав к груди колени.
- Как злобен в бурю океан. – Шепчу я одними губами, не издавая ни звука, – но рыбы в
глубине живут в недвижных водах, как во сне.
ГЛАВА 2. УТЕС.
Я почти уверена, чинить людей – бессмысленно. Они перестают чувствовать боль, но при
этом я не исправляю того, что им удалось разрушить. Знаете, когда людям больнее всего? Не в
последнюю секунду. После. Люди ломаются не в процессе, а как результат. Не в тот момент, когда наступает самое сложное, не в тот момент, когда груз ответственности горит на плечах и
пылает, как свежее мясо на вертеле. Люди ломаются, когда все кончено. Когда бой проигран, близкий потерян, рана кровоточит. Люди ломаются слишком поздно. Не вовремя. Не тогда, когда
надо что-то сказать, а когда уже говорить нечего. Когда поезд уехал, а момент упущен. Ты
потерял нечто важное, и лишь теперь ты понимаешь, как это «нечто» много для тебя значило. И
потом я прикладываю ладонь, забираю корчующиеся в груди вопли совести или пики боли, и
человек открывает глаза, и он продолжает жить. Но жить в руинах из собственной глупости. В
пустыне собственного одиночества. Я помогаю им начать все заново. Но понимаете, что самое
смешное – люди ведь идиоты, и они вновь и вновь повторяют свои ошибки. И они не
отстраивают новые стены, а продолжают лихо топтаться в мусоре из своих надежд и
стремлений, добавляя в эту гору новые свершения, у которых нет будущего.
А я их лечу.
Опять.
Бессмыслица. Определенно, невероятно глупая способность: забирать боль у тех, кто за эту
боль держится; кто стремится к новой боли.
Поднимаюсь на ноги, заправляю кровать и подхожу к зеркалу. Я расчесываю волосы
медленно и сосредоточенно, считая это одним из тех занятий, что отвлекают от того, что
творится за окном. Я прокатываюсь щеткой, локоны хрустят, вытягиваются, и я внезапно
становлюсь похожей на обычного человека. Правда, это иллюзия, конечно.
Я далеко не обычный человек. И проблемы у меня не человеческие.
Знаете, иногда я думаю, что не любить свои способности – грех. Многие ведьмы – да пусть
это полное безумие – держатся за религию, за церковь, наивно предполагая, что Бог взглянет на
