— Да, у некоторых были рациональные причины, я не о них… Просто,
даже тогда маньяков, кидавшихся с ножом на картины, было мало. Но без
ножа убивало их большинство.
Уже приближаясь к холму, на котором друзья собирались остановиться,
Звезда продолжила:
— Сейчас злоба к прекрасному проявляется сильнее всего, когда возникает
какой-то неотложный общественный вопрос и надо занять позицию.
Вот, например, дискуссия о правах теплокровных животных. Некоторые, по-моему,
просто боятся, что их мозг не выдержит и сломается, если теперь
придётся дружить с крысами и хорьками, если мы привыкнем, что белка в
парке — один из посетителей.
— Или инопланетяне, — сказал Макс, — особенно, если они не станут
делать ничего из того, что мы для них напридумывали, но и непостижимыми
будут не больше, чем мы друг другу.
— Непостижимость мы тоже напридумывали.
— Точно.
Четвёрка расположилась на своём любимом месте, на лугу над рекой,
повозилась с настройками на ближайшем валуне, в одном месте высушив и
сгустив траву для подстилки, а в другом устроив костёр. Плашки какого-то
лёгкого материала сгорали бесшумно, и музыка кузнечиков была чёткой и
выразительной. Они не были искусственными, их даже специально не выводили,
они просто появились сами, как древние музыканты в подземном переходе.
Наслушавшись, друзья продолжали говорить о людях с других планет,
о том, что им может понравиться и понадобиться. Потом решили всё-таки
посмотреть фильм про Африканскую революцию, хлопнул трипвью,
выпустив в воздух лептики и настраивая их на нужное изображение.
На раскалённом асфальте была живописно разбросана горящая техника.
В тени какой-то огромной железки сидела смуглая девушка с ноутбуком,
который авторы фильма, пытаясь передать старинный колорит, сделали размером
чуть ли не с половину бегемота.
— Она же белая! — сказала Звезда. — Нгози белая, вот это да. Где-то
мне попадалось, что раньше все возмущались, если чёрный актёр играл белого
исторического деятеля, а оказывается, было и наоборот.
— Это же не строго исторический фильм, — возразил Макс. — Это скорее
драма. Так что неважно.
— К тому же, в этом и была разница между Западным Суданом и Чёрным
Королевством. В революции Филин-гари участвовали не только хаусаязычные
и на суахили, вопреки королевской пропаганде, никому не запрещали
разговаривать. Там и белые были.
Фильм, тем временем, становился всё ярче и тревожней. К Нгози подошли
живописно, но одинаково вооружённые повстанцы и началось совещание.
