— Минус тысяча, — произнёс Эржен, его рука в сенсорной перчатке передвинулась
на резервную панель запуска главного двигателя. Осмунд поискал
взглядом вторую «Гринду»: беспилотник по-прежнему держался где
положено, повторяя все манёвры ведущего. Ну, всё, хватит испытывать терпение
Юпитера, пора подниматься!
— Минус тысяча девяносто.
— Пуск! — Осмунд поочерёдно тронул пять клавиш подачи мощности
на двигатель. Катер вздрогнул, замер на секунду, повис в равновесии густой
атмосферы и медленно развернулся носом вверх. «Гринда»-ведомая повторила
это движение с запозданием на долю секунды. Пилотов вдавило в
кресла, на мгновение появилось ощущение мышечной усталости, медсистема
скафандра добавила в дыхательную смесь кислорода, и болезненное чувство
исчезло. Порывы ветра в широтном направлении по-прежнему атаковали
катер, но сбить его с вертикального курса не могли — тяга нового двигателя
«Гринды» могла бы поднять из юпитеранских бездн и втрое более тяжёлый
корабль.
— Теперь главное — постепенно добавлять мощности, — сказал Осмунд
для наблюдателей на «Симурге». — Пик должен прийтись на высоту плюс
девятьсот — плюс тысяча, потом будем сбрасывать и выходить на финальную
кривую. Второй, посчитай меридианальное отклонение точки выхода от
точки старта.
— Предварительно минус четыре градуса, — доложил Эржен. — В
верхней части траектории можно дополнительно поправить курс.
— Займёшься этим, — одобрил Осмунд. — Подожди, не добавляй пока,
снесёт порывом... вот теперь можно!
Катер отозвался на увеличение мощности, выровнялся на «хвосте», пошёл
красивой дугой над плотным скоплением газа впереди-внизу — их
здесь называли тучами.
— Ещё пять процентов, — посоветовал Осмунд. Эржен тронул клавишу
— новый порыв вибрации, едва заметное увеличение перегрузки — и чудовищный
толчок в левую скулу. Катер сорвало с «хвоста», закрутило, взвыли
оповещения систем безопасности, зловещий аварийный свет залил рубку.
Вторая «Гринда» исчезла с экранов, в шлемофонах стоял сплошной рёв помех.
— Просадка! — прохрипел Эржен, пытаясь ухватиться за подлокотник
кресла — от толчка его страховочный ремень вырвало из крепления.
Осмунд машинально вцепился в маневровый руль, стараясь выправить
прецессию.
— Закрепись! — бросил он второму пилоту, попытался дать, как обычно,
двойной импульс для «управляемого заноса» — машина не отзывалась.
В дрожи корпуса вообще что-то изменилось: катер вздрагивал от ударов
ветра, его трясло в атмосферных ямах, но не слышно было ровной вибрации,
вызываемой главным двигателем. Он больше не работал.
