Буйный бродяга 2014 №3 | страница 28



— Ты помоги ему там, — попросила Маша, — это очень важно. Он в вашем мире не может приспособиться, он не способен жить для себя. Не бросай его, ведь ты ему друг!

Я попрощался с Машей довольно холодно и без колебаний шагнул в раму.

Отсутствовал я в нашем мире всего десять минут. Так что проблем не возникло. Мурикс, конечно, прыгал вокруг меня с вопросами. Я коротко ему описал ситуацию, не вникая в подробности. Общаться с живым Муриксом, заискивающим маленьким очкариком, этаким шкетом в одежде с рынка, было куда приятнее, чем с ним же каменным. Этот Мурикс меня считал за авторитет и чуть ли не сверхчеловека. Я и дружить-то с ним не собирался — подумаешь, опустившийся бывший однокурсник. Я в жизни кое-чего добился в отличие от него!

На работу вернулся на следующий день, там ничего не изменилось. А вот с Веркой мы вдруг помирились! Она же ребенка хотела, давно уже. Прихожу — сидит ревет. Я подошел, обнял и говорю: «а давай ребенка заведем».

Короче, теперь у нас растет дочь. Я теперь приличный человек — квартира, семья, должность. Дочь у нас классная, похоже, гениальная, и ругаться мы вообще перестали — чего ругаться-то. Кстати, мне как-то приснилось, что я снова в будущем, и там вроде какая-то книга, и в ней — основоположница чего-то там... Катерина Круглова. А может, я правда такое видел? Не зря же мне обязательно именно Катькой нужно было ее назвать!

А Муриксу я подсобку выделил в одном из наших магазинов, там все равно пусто. И устроил к нам программером — работы немного, так что время у него есть, но теперь хоть зарплата поприличнее, он и квартирку небольшую снимает. Хрономовер он уничтожил. Говорит, нет смысла, опасно это. Вместо этого сейчас работает над проектом энергостанции на гравитонах.

Неприятно, конечно, думать, что война будет. Но это и так было понятно — с каждым годом все больше обстановка в мире накаляется.

А может быть, даже и спокойнее стало жить. Вот прихожу я с работы, с Катькой поиграю, потом сажусь резаться в «Ворлдкрафт».

И понимаю, что время сегодняшнее, в которое мы живем — это, может быть, самое лучшее, самое спокойное и счастливое время. И другого такого уже никогда не будет.

Александр Харченко

Мир и его мама

— Ты хоть огурчиков-то поешь на дорожку, — сказала мама, заряжая в стерилизатор целую батарею банок. — Огурчики домашние, с грядки. Пупырчатые! В столовой таких не подадут!