— Жаль, что люди никогда не становятся зелеными. Или хоть желтыми.
— Бывает желтуха, — сказал Веткин.
— И не то чтобы он был трусом. Наоборот, — не слушая, продолжал Сейберт. — Кстати, команда «Коцебу» со страху икру мечет. Пойду я тралить с ними, а ты оставайся, так сказать, на страже «Революции».
Место комиссара — при начальнике. Или нет: место комиссара там, где он нужен. Сейберт надежен, а команда водников — черт ее знает! Своих только трое.
— Ладно, начальник!
Когда рассвело, впереди увидели голубой полосой Кривую косу. Опробовали болты на тральных лебедках и приготовились спускать тралы.
4
— Оснований для паники нет! — Сейберт оглядел команду «Коцебу» и улыбнулся. Все признаки налицо: не дышат, избегают смотреть в глаза и жмутся к борту. — Мин мы не ищем. Наше дело проверить, что всё чисто, и обставить фарватер вешками. Ничего сверхъестественного. Прошу развеселиться.
— А если наткнемся? — спросил сзади высокий голос.
— Когда наткнемся, скажешь. Я что-нибудь придумаю.
Два тонких стальных троса, дрожа, тянулись от лебедки. На них пернатые буйки — слева желтый и справа красный — идут, зарываясь в волну и выбрасываясь вверх. Между буйками трал.
Курс — чистый вест. Если буйки начнут сходиться — значит, трал забрал. А если заберет не трал, а корпус?
У Клавочки чудесные глаза. Такие веселые, когда Глеб фамильярничает со взрывчатыми веществами. Добродушные мины — неплохо придумано. А вот говорят еще: он скорчил кислую мину. Кислая мина — это совсем смешно.
— Лево руля. Курс 210. Семафор на «Революцию»: на повороте не выходить из-под прикрытия моего трала!
— Есть на румбе!
— Вешку!
— Есть вешка. — И красный шест с крестовиной гулко шлепнулся в воду.
Буйки прочертили дугу и снова пошли прямо, звеня стальными тросами и фыркая пеной. Где-то под ними напряженный тонкий трал режет толщу воды. Может быть, он что-нибудь встретит. Кстати о взрывчатых веществах: в мине восемь пудов тротила и все восемь рвутся сразу.
Клавочка — великолепный товарищ. Иначе думать о ней нельзя, она — жена Глеба... Буйки сходятся!
— Малый ход. «Революции» застопорить машины. — Сейберт оттолкнул серого, как брезент, капитана и медленно сошел с трапа. У толстяков нежная кожа. Когда они дрожат, по ней идет рябь, как от шквала. Надо его успокоить.— Капитан, распорядись чайком!
И капитан сразу вздохнул, а у боцмана, охватившего леер, разжались пальцы.
Левый буек вдруг зарылся и сверкающей желтой грушей выскочил далеко в стороне. Значит, трал с него отдался и теперь пересучивается по минрепу. Когда подведет к нему патрон — мину срежет. Всё в порядке.
