Литжурнал «Бродячий заяц» № 2 «Листая август» | страница 3
вникая в повседневные заботы:
уютен светлый дом, ухожен сад –
терновник да боярышник охраной,
и то, что совершалось невпопад,
не кажется теперь смешным и странным.
Пока во мне живёт он – я живу.
… А бес лежит в крапиве у забора
и бабочек сажает на траву,
как будто бы цветам нужна опора.
__________
* Бисквит (здесь) – неоглазуренный фарфор.
•
Ксения Бардо
«яблочный шум»
тыква сбросила мякоть и семечки
сад осенний сквозь яблочный шум
озирается неуверенно
как за пальцы схваченный врун
ветер треплет лоскутные простыни
и летит высоко самолет
в самом сердце яблочной осени
от любви и печали печёт
•
Графиня Монте-Кристо
«Есть только одиночество»
Он попусту скитался – и устал,
достал этюдник, карандаш и ластик:
распались глубина и высота,
два близнеца сиамских, синей масти
под грифельным заточенным ножом,
и между ними, на черте разреза,
был нарисован сад, а после – дом,
заполненный приятным и полезным.
Когда же становилось на душе,
когтисто по-кошачьему и голо,
он наспех делал из папье-маше
гостей любого возраста и пола,
вязал табачным дымом кружева
в гостиной под каминными часами,
и сам за всех придумывал слова –
и отвечал чужими голосами,
потом, наскучив болтовнёй, бросал
в печной огонь докучливых болванов –
и отводил старательно глаза
от сморщенной обуглившейся раны.
Истёрся ластик до лохмотьев, и
сточился карандаш до самых дёсен.
Он тщетно рисовал портрет любви
по памяти – не вышло, сдался, бросил,
и, твёрдо зная: всё предрешено,
давно уже привыкший спать при свете,
из-за гардин заглядывал в окно –
а там всё то же.
Ночь. Пустыня. Ветер.
•
Маргарита Белова
«День и Ночь»
Докуривает трубку старый День. Кряхтя, ворчит, что чай опять несладкий.
Душицей пахнет…
– Ночь, а сахар где? Рассыпала… Я ж говорил: заплатки поставить нужно.
Да что с женщин взять? Им всё б мечтать о принцах…
Серы угли…
Стежок к стежку ложится моря гладь. День спит, а Ночь рисует пальцем смуглым на запотевших стеклах паруса, и сахарные звезды сыплет…
– Где ты, мой юный День?
…по серым волосам старухи Ночи луч скользит рассветный…
•
Чен Ким
«Возвращение»
Возвращаться из космоса страшно
На безлюдный пустой космодром.
И трибуна стоит не покрашена.
Лишь дежурным сигнальным костром
Освещенный старик в телогрейке
Потихоньку навстречу идет.
Из-за севшей почти батарейки
Мало света фонарик дает.
Экипаж достает сигареты,
Чтобы дать старику закурить.
Из обрывка какой-то газеты
Понимают: не стоит спешить...
Их не ждут. Их почти что забыли.
Только ветхий безумный старик
Отряхнет от космической пыли