— Чудачка ты, — сказал Алешка, посмотрев туда, куда указывала сестра. — Это не аист, это цапля. Видишь, стоит на одной ноге, лягушек высматривает!
— Нет, аист! Я аистов на картинке видела!
— Нет, цапля!
— Нет, аист! Аист! Аист!!!
— Да цапля, мелюзга ты безграмотная! Кто из нас дольше в школе учится, ты или я?!
— Все равно — аист, аист! И ты обещал не называть меня мелюзгой!!!
— Да цапля я, цапля! — послышалось со стороны камыша.
Дети умолкли и застыли, как громом пораженные — у Алешки даже рот приоткрылся. Между тем, цапля подошла ближе к мостику и недовольно сказала:
— И так лягушки не ловятся, а тут еще вы шумите!
— Ты… То есть вы — разговариваете?! — изумленно спросила Аленка.
— А то ты сама не знаешь! — сказала цапля возмущенно.
— Не знаем! — сказал Алешка. — Мы никогда не видели говорящих цапель. И вообще мы даже не предполагали, что птицы могут говорить!
— Мы не отсюда, — добавила Аленка, — не из этого мира. Нас сюда река принесла!
Цапля встрепенулась — словно поправила перышки, и стала очень важной.
— То-то я гляжу — что-то странное! Впервые за столько времени вижу детей, да еще и таких чудных — которые не знают, что птицы говорят!
— А вы, извините, всегда говорили, или это было чье-то желание такое? — полюбопытствовал Алешка.
— Как же! Конечно желание! — ответила цапля. — Старого Стойера младший сын Эрик пожелал, чтобы все птицы разговаривали.
— И все разговаривают? — ошарашено спросила Аленка и посмотрела в небо, ожидая увидеть и других говорящих птичек.
— Все, — ответила цапля.
— И вороны? — спросил Алешка.
— И вороны.
— И воробьи? — изумилась Аленка.
— Девочка, а воробей что — не птица?!
Дети переглянулась.
— Как странно! — сказала Аленка. — Странно и интересно! Идешь — и говоришь с воробушком. Или с ласточкой. Или с кроликом…
— Кролики не говорят, — строго поправила девочку цапля.
— Потому, что они не птицы? — догадался Алешка.
— Именно, — ответила цапля важно. — Знаете, а я даже рада, что так получилось — ну что перед Цветком теперь никто желания загадывать не может! А то бы еще кошки заговорили, да собаки, да медведи! Или вдруг кто-то захотел бы лягушек говорящими сделать! Что нам, цаплям, тогда — с голоду умирать?
— Почему с голоду? — удивилась Аленка.
— А ты бы смогла съесть того, с кем можно поговорить? — спросила цапля.
— Вряд ли… — пробормотала девочка.
— То-то! — сказала цапля. — Ну, идите теперь куда шли, а я, глядишь, может, хоть какую завалящую лягушку поймаю!
Следующий час прошел очень интересно — дети забыли и про дождь, и про то, что они не дома, а в неизвестном, и, может быть, опасном мире. Развеселившиеся Алешка и Аленка во все глаза выискивали пролетающих мимо птиц, и звали их, пытаясь поговорить.
