— Нет еще, мосье Предайль. Но я не теряю надежды. Один из моих корреспондентов в Бордо сообщает, что напал на ее след. А как чувствует себя ваша супруга?
— Не лучше, но и не хуже. Если вы найдете другие любопытные работы о Париже времен Империи, написанные иностранцами...
— Я ищу, ищу... Вас не интересует записная книжка времен Революции?
Он полистал записную книжку, поколебался, порылся в других книгах и в конце концов ушел от мадам Жироде с пустыми руками.
По мере того, как он приближался к бульвару Сен-Жермен, торговцы картин и антиквариата уступали место продуктовым магазинам. На углу улицы Бюси перед лотками толкались домохозяйки. Казалось, в мире вдруг не осталось никого, кроме женщин, озабоченных тем, как накормить свою семью. Сосредоточенные лица, зажатые в руках сумки. На перекрестке грузовики образовали пробку. Пьер медленно брел по тротуару среди шумной толпы. Из большого молочного магазина пахнуло ароматами всех тридцати шести сортов сыра, которыми здесь торговали. В нем пробудился голод. Он принялся припоминать деликатесы, словно за его плечом в ожидании заказа стоял, склонившись, метрдотель. Как давно они с женой не были в ресторане! Первая остановка — булочная. Он купил длинный батон свежего хлеба. Если бы с ним была Эмильенна, она уж непременно отщипнула кончик и сгрызла хрустящую корочку. Она любила вот так пожевать чего-нибудь до обеда, точно еда становилась вкуснее, если она ела не в установленные часы. За столом она отказывалась от вина, а через минуту брала у него бокал и выпивала. Сколько раз по воскресеньям они обходили вместе магазины на этой улице! И всякий раз под конец заглядывали к цветочнице. Эмильенна покупала большие охапки полевых цветов. «Куда так много! — говорил он. — Что ты будешь с ними делать? » Дома она молча, проворно расставляла всю эту уйму цветов по вазам. И в квартире внезапно расцветали радостные краски весны, лета, осени. А эта ее страсть к бриджу! Они часто собирались по воскресеньям то у себя дома, то у Клардье. Расставляли два, а иной раз и три стола. И с обеда до вечера сидели за картами. Случалось, играли даже до поздней ночи, проглотив холодный ужин между двумя партиями. Эмильенна не любила проигрывать, хотя никогда не считала денег. Человек она по натуре была безалаберный, но раз в месяц принималась наводить в доме порядок. И после этого ничего не могла найти.
В рыбном магазине оказалась уйма народу. Пьер стал в очередь. Взгляд его скользил по множеству рыб, разложенных рядами, — бледное брюхо, круглый глаз, разинутый рот. Горластые продавцы с красными руками орудовали среди них. Дама, стоявшая перед Пьером, купила уже приготовленные для духовки раковины Сен-Жак. Он незаметно рассматривал ее. Высокая, стройная, элегантная дама, с пепельно-седыми волосами, в брюках и бежевой куртке. У нее был удивительно тонкий профиль. Из магазина она не вышла, а словно выскользнула.
