— Ну что за глупости ты говоришь! — оборвала его Анна, нахмурив брови. — Клардье тебя очень любят. Может быть, даже больше, чем маму. И ты это прекрасно знаешь. Но у тебя просто мания жаловаться и принижать себя...
Кофе с молоком остыл. Он допил его до дна. Во рту остался вкус сахара. На тарелке у Анны лежал несъеденный второй рогалик.
— Ты не хочешь больше? — спросил он.
— Нет.
Он взял рогалик, намазал маслом, задумчиво, без удовольствия сжевал его и пробормотал:
— Я так часто ходил туда играть с твоей матерью. Сидеть у них в гостиной без нее, с картами в руках, видеть сочувствующие лица Клардье — ах, как это будет трудно!
— Вначале, возможно, — сказала Анна. — А потом, я уверена, что ты будешь рад возобновить эту привычку. Поверь мне, Мили слишком любила жизнь, и будет неправильно, если ты станешь от всего отказываться!
Слова дочери глубоко взволновали его. Анна сразу стала ему намного ближе.
— И все же я предпочел бы провести вечер с тобой, — сказал он. — Пошли бы погулять...
— Но ведь льет дождь!
— В таком случае мы посидели бы дома, поболтали. Ведь нам так хорошо вместе, правда?
Он взял ее за руку. Она поднялась из-за стола и нежно обняла его.
— Правда, папа.
— Я тебе не надоел?
— Почему ты должен мне надоесть?
— Не знаю... У меня всегда такое впечатление, что я мешаю, как старая рухлядь...
Она улыбнулась:
— Опять ты за свое!
Он посмотрел на нее снизу вверх и нашел необыкновенно хорошенькой. Глаза светились, на щеках румянец.
— А тебе не хочется пойти со мной к Клардье? — спросил он.
Она снова стала серьезной.
— Нет, у меня здесь много дел.
— Каких же?
— Надо навести порядок в доме. Луиза совершенно не умеет этого делать. В шкафах все свалено как попало! Ты видел, в каком состоянии маленькая комната? Туда просто не войти, до того она завалена! Ну и к тому же, тебе надо привыкнуть обходиться без меня.
— Но я этого вовсе не хочу!
Она стояла перед ним и теперь положила обе руки ему на плечи.
— А я хочу. Для твоего же блага, для блага нас обоих.
— Ох, Анна, не говори так! Если ты меня покинешь, то я... я, наверно, покончу с собой! Я не смогу жить без тебя!
Она рассмеялась:
— С чего ты взял, что я тебя покину?
— Ну, кто знает, что может случиться...
— Я-то знаю, — сказала она.
Он почувствовал гордость оттого, что у него такая дочь.
— Я выйду купить чего-нибудь к обеду, — заявила она.
— Не покупай ничего для меня: я совсем есть не хочу.
— Как всегда! — сказала она. — А сядешь за стол, будешь есть за четверых!
