Она погладила его по волосам. И он прижался головой к ее бедру.
***
— Ты знаешь, который сейчас час? — шепотом спросила она.
— Нет, — ответил он и даже не шевельнулся.
— Пять часов.
— Ну и что же? Разве твоему отцу уже пора возвращаться с бриджа?
— Нет еще!
Она выскользнула из постели, почувствовала сразу холод и поспешно натянула халат.
— Ты куда? — спросил он.
— В гостиную. Ты придешь?
Через некоторое время он вошел в гостиную уже одетый. Печальным взглядом осмотрел все вокруг.
— Прекрасная мебель, прекрасные книги, прекрасный ковер! Тебя не тошнит от этой банальной добропорядочности?
— Без тебя — да! — ответила она.
— Я не мог бы жить здесь. Даже есть телевизор. Ты смотришь телевизор по вечерам?
— Когда бывают хорошие передачи.
— Невероятно!
Он расхаживал по комнате, трогал безделушки, похлопывал по спинкам кресел. И вдруг схватил вышивку Анны, валявшуюся на комоде.
— Ты этим занимаешься?
— Да.
— Совсем как моя мать! До чего же она мне осатаневала этой своей канвой и цветной шерстью!
— Но, Лоран, ты от всего осатаневаешь! — возразила Анна. — И ничего не признаешь! Ты не выносишь даже, когда я тебя о чем-то спрашиваю!
— А что именно тебе хотелось бы знать?
— Расскажи мне немного о себе, о твоей семье...
— Опять! Но это же неинтересно!
— Мне — интересно.
— В моей семье я чувствую себя точно среди чужих, я там задыхаюсь! Добропорядочные люди с узким кругозором, провинциальные буржуа, опутанные нелепейшими предрассудками...
— А твои брат и сестра?
— Такие же, как родители, только моложе!
— Чем они занимаются?
— Брат помогает отцу в аптеке.
— Аптекарь — какая хорошая профессия!
— Бакалейщик — тоже! Кстати, моя сестра тоже встанет за родительский прилавок, как только закончит учение. А пока она умудрилась обручиться с этаким длинным болваном, который готовится стать доктором права. Наверно, подождет, пока он получит диплом, а уж тогда будет спать с ним. Во всяком Случае, раньше ни за что не выйдет за него замуж! Этакая мещанская ограниченность!
— Ограниченность — это у тебя, хоть ты и отвергаешь все условности! — сказала она. — Но рано или поздно и тебе придется чем-то заняться в жизни!
— Я об этом подумаю, когда мне надоест ничего не делать!
Она рассмеялась.
— Я люблю, когда ты смеешься, — сказал он, приблизив к ней лицо так, что она почувствовала его дыхание.
В это время зазвонил телефон. Анна сняла трубку — голос Марка.
— Я тебе так давно не звонил, — сказал он, — Ты, наверно, уже не понимала, в чем дело!
