ПОСЛЕДНИЙ ВАГОН
Москва, платформа Северянин,
народ толпится на мосту,
однако ж сколько всякой дряни
в моём встречается быту.
Платформа Яуза в тумане
мелькнёт, как финка в рукаве,
и тут в избытке этой дряни
в моей несчастной голове.
Лишь Маленковская пустынна,
лишь Маленковская одна
мне не показывает спины
сквозь стёкла битого окна.
АГНИВЦЕВСКИЕ ЧТЕНИЯ
Я Наташе, ах, Наташечке
вышил вензель на рубашечке,
а Марише, ах, Маришечке,
предлагал сыграть в картишечки.
Я Анфисе, ах, Анфисочке
целый день писал записочки,
а Агнессу, ах, Агнессочку
приглашал за зановесочку.
На скамеечке у станции
пил шампанское с Констанцией
и укладывал Патрицию
в перинатальную позицию.
ПРИМАВЕРА
Качался и переворачивался воздушный
мир
и в разрыве тяжёлых туч слева от меня
кувыркался и разваливался на куски 16-МИГ
от прямого попадания в фюзеляж.
Вдруг и солнце, и чёрные облака
провалились в какую-то красную мглу,
это кровь из меня натекла
и размазалась по стеклу.
Длинный, прерывистый след над морем,
дымясь, как обугливающаяся фанера,
прочертил мой летающий крематорий
и упал на могилу Аполлинера.
НА ВЕРХУ
Есть такая планета Панкратов,
вся из слюды,
правда, до неё далековато,
как до звезды.
Есть у этой планеты над нами
своя Луна,
но укрыта она облаками
и не видна.
Люди ищут планету счастья,
её следы,
но встречают её нечасто
и ждут беды.
Есть такая планета Панкратов,
вся из слюды,
правда, до неё далековато,
как до звезды.
ЯХТ-КЛУБ
Напившись водки
и даже
протрезвев потом,
бежал в Холмы,
где красил лодки
на продажу,
ругался шепотом
и пел псалмы.
ФИЛФАК
На коврах и подушках
она замерла,
когда ближе к утру
к ней зашёл Тамерлан.
Спешившись после скачки,
сняв парчовый берет,
руки ей целовал
Ричард Плантагенет.
Оторвавшись от сводок,
приказов и карт,
свой прощальный визит
ей нанёс Бонапарт.
Начитавшись романов,
разомлев по весне,
первокурсница Анна
размечталась во сне.
ОВЕЧИЙ ИСТОЧНИК
Я сиреневый цвет
выносить перестал,
я сиреневый цвет
выносить не могу.
Мне в мерцании планет
виден жёлтый металл –
двух старинных монет
блеск на рыхлом снегу.
За сиреневый цвет
Ваш покорный слуга
вил в гостиных багет
или пил суррогат.
Я в сиреневый цвет
был когда-то влюблён,
но её уже нет,
да и я разведён.
За сиреневый цвет
был готов умереть
лысыватый брюнет,
начинавший полнеть,
а внимала ему,
правда, чуть свысока,
незнакомая мне
дама лет сорока.
БЛИЗНЕЦЫ
В надежде излечить нистагм,
худой и босый,
я шёл на юг к святым местам,
в руке сжимая посох.
Тайком от встречных, словно вор,
остатки пищи,
со мной делил с недавних пор
