Утречком когда я со стоном очухался и понял что вот — вот умру от тяжелейшего похмелья, врачи делают мне промывание желудка, а затем кладут под капельницу.
Уже через час никаких признаков отравления алкоголем не наблюдается. Даже похмельные отеки с лица спали. Живой, здоровый, переполненный глюкозой и благодарностью собираюсь покинуть госпиталь.
— Молодой человек! — окликает меня женский голос, когда я бодренько вышагивал по коридору отделения общей терапии на выход.
Оборачиваюсь, средних лет, свеженькая, полненькая тетенька загадочно улыбаясь манит меня пальчиком. Делаю рожу "кирпичом" и весьма самонадеянно думаю: "нет тетя ты не в моем вкусе, другого поищи", и конечно попадаю в самую точку, ту точку что зовется "пальцем в небо".
— Вы уж извините, — ловко оттеснив меня в ординаторскую и чуть покраснев, начинает говорить тетенька, — но это я вчера печатала вам справку и невольно услышала из ваших разговоров зачем она вам нужна.
— Гм… — тупо мычу я и цинично предполагаю: "Это шантаж! Ну да ладно, раз такое дело, то если закрыть глаза, то я пожалуй смогу и с этой тетенькой… чего там сила есть, а думать не надо, совсем не надо "
— Понимаете, — уже серьезно и совершенно по деловому говорит тетенька, — вам для полноты образа не хватает седины, а вот если вам височки подкрасить… у меня есть прекрасная краска для волос и если вы позволите то я вам охотно помогу…
— А зачем вам это надо? — угрюмо с подозрением интересуюсь я.
— Сын моей подруги погиб в Афганистане и это я делаю для него.
Я не покраснел, просто побагровел от мучительного стыда. Еле промямлил:
— Вас как зовут?
— Виолетта Александровна, — тихо отвечает эта замечательная женщина.
— Спасибо Виолетта! — и дружески жму её нежную ладошку.
Вот и все обстоятельства предшествующие тому, что на письменном экзамене, я с умело подкрашенными "седыми" висками парюсь в военной форме и чуть не "плача", пытаюсь стиснуть пишущую ручку пальцами своей "израненной" руки и при этом гадаю: "Застонать или нет? А если все же застонать не будет ли это явным перебором?"
Пишут сидя за партами мальчики и девочки сочинения, рассказывают на проштампованных листках о "Герое нашего времени" или о "Войне и Мире", а может кто-то пишет и на свободную тему. А я сижу и жду, неизвестно чего…
Но вот от стола за котором сидят члены комиссии отделяется миловидная в легчайшем цветастом платье молодая женщина и торопливым шагом идет ко мне, я ей грустно улыбаюсь:
