Чтобы в юрте горел огонь | страница 33

Уже на деревьях набухли почки, а река всё не могла сбросить тяжёлый ледовый панцирь. Снег давно смело ветрами, и во льду обнажились глубокие трещины, похожие на застывшие белые молнии. Они уходили в метровую толщу, разветвляясь на десятки причудливых зигзагов. По ледяному полю бесстрашно бегали мальчишки.

Сегодня Нилке не удалось пробраться на лёд. Люди с красными повязками на рукавах выстроились цепочкой вдоль берега. Молоденький розовощёкий милиционер выкрикивал в рупор:

— Товарищи, не выходите на лёд! Будьте осторожны!

Толпа глухо гудела. Взгляды людей были прикованы к небольшому чёрному катеру, неизвестно откуда появившемуся на середине реки.

— Ледокол пришёл!

— Давай, «Муромец», жми как следует! Открывай навигацию! — раздавались вокруг голоса.

Казалось, ледокол беспомощно застыл, зажатый огромными белыми полями. Но приглядевшись, Нилка увидела, что вокруг него уже образовалась большая полынья. «Муромец» упорно карабкался на льды. Иногда его нос задирался почти вертикально, и толпа замирала, ожидая, чем кончится этот натиск.

Надсадно гудели моторы, слышался скребущий лязг железа. Корпус катера дрожал от напряжения.

Как бы отдохнув и воспрянув духом, он начинал двигаться, и льдина с тяжким вздохом оседала под ним, раскалывалась на куски, и тёмная вода вырывалась на волю.

Люди на берегу облегчённо вздыхали, как будто вместе с экипажем проделали эту трудную работу, и опять затихали, не отрывая глаз от «Муромца», когда тот шёл на очередной приступ. А ребятишки беззаботно бегали по набережной и грызли, как леденцы, прозрачные длинные сосульки, которые выламывали из льдин, изрезанных солнечными лучами.

Нилка, наблюдая за ледоколом, продрогла до костей, давно хотела есть, но никак не могла уйти. Она мысленно торопила события и уже видела освобождённую ото льда реку, по которой плывёт большой пароход, и она с высоты верхней палубы машет рукой, прощаясь с матерью, отцом и сестрой. Пароход быстро рассекает острым носом зеленоватые тугие волны и везёт её к бабушке и тётке Уяне в далёкую Шиберту…

Но дома в один миг погасли её надежды.

Мать металась на кровати, непричёсанные волосы свисали с подушки длинными прядями. Одеяло всё время сползало на пол с её высокого живота. Она начала сильно стонать, и отец вызвал «скорую помощь». Приехавший врач твёрдо сказал:

— Надо срочно в больницу.

Мать как могла оделась, набросила на плечи пальто и, тяжело опираясь на руку отца, стала спускаться по лестнице. Притихшие Нилка и Дарима видели в окно, как машина быстро уехала.