При звуке его голоса девушка едва заметно вздрогнула, но ничего не ответила.
– По-моему совершенно очевидно, леди не желает вас видеть. – Попытался быть убедительным Джеймс, но голос его предательски дрогнул, отчетливо выдав смятение и страх. – Я же уже говорил, она плохо переносит дорогу и просто не успела, как следует, прийти в себя. – Поспешно добавил он, стараясь придать своему голосу как можно более равнодушное звучание.
– Бренда, Бренда, ты видишь меня? – С тревогой, вглядываясь в ее остекленевшие глаза, с все возрастающим беспокойством продолжал взывать Седрик.
Сурово сдвинув брови, принц метнул разъяренный взгляд на Джеймса с явной угрозой в голосе, мрачно отчеканил:
– Мы видим, что леди больна, но очевидно – Ричард сделал особое ударение на слове, произнесенном ранее Джеймсом – лишь, что ее чем-то опоили.
Джеймс затрепетал:
– Клянусь, совсем недавно она чувствовала себя гораздо лучше.
Принц, не сводя с него убийственного взгляда, мрачно ухмыльнулся:
– Не сомневаюсь, но потом, вы крайне перестарались.
– Бренда, ты узнаешь меня? – Не теряя надежды, звал Седрик.
На лице несчастной отразилась мука и страдание, качнувшись сделала попытку встать и попросту бессильно сползла в во время подставленные руки Седрика. Джеймс поспешно кинулся на перехват, но грозным рыком Ричарда буквально был пригвожден на месте:
– Назад.
Седрик, прижав к груди бесчувственное тело невесты, медленно поднял на соперника замораживающий душу ледяной взгляд:
– Чуть позже, как и обещал, мы поговорим с тобой, надеюсь, не сбежишь позорно?
Бережно неся свою драгоценную ношу, направились к выходу, их вид был настолько пугающее грозен, что заметавщиеся в панике придворные, поспешно бросившись врассыпную, мгновенно освободили проход.
* * *
Седрик неотлучно сидел возле постели Бренды, Ричард прислал к ней своего личного врача, тот едва только глянув сразу решил срочно в первую очередь промыть девушке желудок, теперь она, как казалось, просто спала. Рыцарь тревожно вглядываясь в осунувшееся с темными кругами под глазами, но ставшее бесконечно милым и родным лицо невесты, поражался осознавая, что никогда раньше ни к кому не испытывал такой безграничной нежности.
Наконец очнувшись, она приоткрыла глаза, и едва слышно выдохнула:
– Пить.
Седрик кинулся к ней, поднеся заранее наполненную водой кружку, бережно приподняв голову, осторожно напоил, присек слабую попытку подняться, мягко удержав, заботливо попросил:
– Лежи, тебе пока не стоит вставать.
